Клеопатра (Декс) - страница 34

Они возвратились в начале мая, когда ветер пустыни хамсин швырялся в Нил вихрями песка и высохших насекомых и было приятно вновь погрузиться в приморскую прохладу Александрии.

С кондом путешествия нечто кануло в прошлое — безвозвратно ушло время, когда Клеопатра и Цезарь принадлежали друг другу. Она привязала его к себе так, как ни одна женщина до сих пор не смогла этого сделать, и дала такое могущество и ослепительное величие, какого не мог ему дать никто.

Жизнь потекла своим чередом. Они остались союзниками и друзьями. Они будут любовниками, когда к тому представится возможность. Быть может, соединят свои судьбы для иного жребия. Более высокого.

А сейчас дело Цезаря — это мятеж Фарнака в Азии, поднимающие голову в Африке и в Испании помпеянцы, волнения в самом Риме, — словом, необходимость бороться, чтоб упрочить власть.

Цезарь торопится в Сирию.

Глава XIV

На Клеопатру пала тень

История направляет яркие лучи своего светильника на Цезаря. Едва он отбывает из Александрии, как Клеопатра со сцены исчезает. Исчезает полностью. Она окунается в густые сумерки, похожие на те, какие окружали ее в детстве и юности. Однако мрак рассеется еще прежде, чем современные историки завершат свои изыскания и сопоставят источники, пользуясь сведениями, добытыми задним числом и опубликованные много лет спустя, после того эпизода, который мы попытаемся воссоздать. Но стоит ли забегать вперед?

Враг Цезаря той поры нам известен, в частности, благодаря Расину. Это Фарнак, которого он упоминает в предисловии к «Митридату»: «О Фарнаке умолчу: кому не известно, что именно он возмутил против Митридата остатки его войска и вынудил отца сначала предпринять неудачную попытку отравиться, а потом заколоться, чтобы не попасть в руки врагов?»[24] Действие трагедии Расина происходит за шестнадцать лет до той кампании, которую начинает теперь Цезарь.

Уместно привести двустишие Расина:

Это справедливо с той лишь поправкой, что за предательство в 64 году Помпей сделал Фарнака царем Боспора Киммерийского, скажем проще, царем Тавриды, в то время как его отец Митрцдат владел прежде большей частью Малой Азии. Фарнак, единственный из тех, кого Помпей посадил на царство, сохранял строгий нейтралитет во время единоборства обоих претендентов на верховную власть в Риме и полагал, что теперь с поражением Помпея ему предоставляется возможность получить благодарность от победителя, а по существу, устроить повыгоднее собственные дела. Он захватил Малую Армению и Каппадокию. Но цари этих государств, еще до александрийского убийства, установили связь с Цезарем. Впрочем, решение о расчленении царства Митридата Евпатора было принято не по прихоти одного только Помпея, а исходило от всего триумвирата, то есть в этом участвовали и Цезарь и Рим. Когда представители Цезаря в Азии потребовали от Фарнака отказа от завоеваний, тот пожелал вынести этот вопрос на рассмотрение самого Цезаря.