Кузьмин и Сухинов с нетерпением поджидали Соловьева и Щепиллу. Они стояли на крыльце, смотря на дорогу.
Около Кузьмина вертелись мальчуганы. Они уже успели повидать утром Гебеля и теперь надоедали Анастасию Дмитриевичу расспросами: кто такой этот «рудый»[50] начальник и зачем кругом расставлены солдаты с ружьями.
— Вин за всих наиважнейши? — допытывался маленький Тараска.
— Не до вас, ребята! — отмахнулся Кузьмин.
Наконец показались сани с Соловьевым и Щепиллой. Оба выпрыгнули на ходу. На лице Соловьева был тревожный вопрос. Щепилла свирепо таращил глаза.
— Муравьев арестован, здесь Гебель, — взволнованно сообщил Кузьмин.
Щепилла сжал кулаки.
— Убить его! — прошептал он, ударив кулаком по воздуху.
И, сделав несколько шагов к хате, выразительно повторил:
— Убить непременно!
Все четверо гурьбой вошли в комнату. Гебель в это время стоял у окна и говорил что-то поручику Лангу. Поручик Ланг был ростом выше Гебеля и слушал его, наклонив свою белобрысую голову. Гебель отдавал распоряжения насчет отъезда.
Щепилла, кинувшись к Сергею, крепко стискивал его руку в своей. Соловьев, холодно поклонившись Гебелю, обменялся с Муравьевым значительным взглядом.
Неожиданное появление еще двух офицеров на миг смутило Гебеля. Но он овладел собой и строго спросил:
— Как вы осмелились отлучиться от своих рот без моего разрешения?
Наступило молчание. Офицеры переглянулись между собой. Сергей стоял потупившись. Брови его были сдвинуты, губы вздрагивали. Щепилла исподлобья смотрел на Гебеля, и что-то тревожное было во всей его неуклюжей, громоздкой фигуре.
Странное ощущение, похожее на испуг, прошло по сердцу Гебеля. Но он вспомнил о бумаге и повторил свой вопрос только гораздо тише:
— Как вы осмелились приехать без моего разрешения?
Щепилла сделал движение к Гебелю, но вдруг круто повернулся и вышел из комнаты. Остальные последовали за ним
Гебель с облегчением посмотрел на окно, за которым торчал штык часового.
— Прошу озаботиться приготовлением лошадей, — сказал он поручику Лангу. И с оттенком горделивого торжества произнес, обращаясь к братьям Муравьевым: — Готовьтесь, мы скоро поедем.
Кузьмин, Сухинов, Соловьев и Щепилла прошли в караульню, которая находилась на кухне, по другую сторону от сеней.
Караул только что сменился, и солдаты еще не успели составить ружья. Им было уже известно то, что произошло ночью. На всех лицах было какое-то беспокойство. Шутов, опустив глаза в землю, задумчиво гладил свои седые усы. Все притихли, когда вошли офицеры.
— Вы знаете, братцы? — прямо начал Кузьмин.
Солдаты молчали, переминаясь с ноги на ногу.