— Ты должен поправиться, Коннор. Между нами еще не кончено.
— Мы думаем, его ограбили, — став рядом, объяснил его отец. — Сняли сапоги. Его… — лорд Хантли помолчал, как будто говорить все это было выше его сил, — бросили умирать в грязь и отбросы за таверной.
Мейри прикрыла глаза, чтобы унять вспыхнувшую ярость.
— Значит, тот, кто забрал его сапоги, будет их носить.
Если она их увидит, то заберет, а с ними и ноги грабителя.
Она столько лет ненавидела Коннора, но сейчас все ее прежние чувства казались мелкими и пустыми. Охочему надо было случиться беде, чтобы у нее открылись глаза, и Мейри честно призналась себе, что все еще любит Коннора? Неужели она была так глупа, что отталкивала его столько времени, ослепленная болью, которую сама не позволяла ему излечить? И может ли он излечить ее? Может ли она снова доверять его обещаниям? А если он больше не хочет ничего ей обещать? Если он любит леди Элизабет? Видит Бог, сейчас не время думать об этом. Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Коннор открыл глаза и улыбнулся ей как раньше. Помоги ей Господь, но она не может жить в мире, где нет этих его улыбок, даже если они ее раздражают.
— Коннор, — Мейри наклонилась к самому уху, — ты поправишься. Не забудь, ты горец. Ты сильный и здоровый. Ты никому не позволишь убить себя. Слышишь? Ты должен вернуться ко мне, Коннор.
— Пойдем, дорогая. — Клер взяла ее за руку. — Посиди и помолись вместе со мной. Вместе мы победим ангела смерти.
Их дежурство продолжалось всю ночь. Мейри и Клер по очереди меняли холодные компрессы на голове Коннора. Королева тоже навестила раненого, пообещав, что пошлет всех, кого сможет, на поиски грабителя. К счастью, она оставила все разговоры о браке. Большую часть времени королева тихо молилась вместе с ними о скором выздоровлении Коннора или же с понимающей улыбкой следила, как Мейри ухаживает за ним.
Поздно ночью, когда королева уже ушла, Мейри прикрыла глаза, чтобы немного поспать. Она отказалась уйти к себе. Пока Коннор не откроет глаза и не пообещает, что будет жить, она никуда не уйдет. Мейри еще не знала, можно ли воскресить то, что было между ними, но хотела вернуть Коннора в свою жизнь. Он был не только ее первой любовью, но и другом, и она не могла без него.
Мейри ненадолго задремала и во сне видела Коннора, его обжигающий взгляд, его губы, слышала, как он говорит ей, что она лучше всех на свете. Мейри открыла глаза и не смогла понять, как долго спала. Посмотрела на Коннора. Он спокойно лежал, прикрытый тонким одеялом почти до пояса. Плечи, грудь и живот его были открыты. Мейри долго смотрела на переплетение твердых и длинных мышц на животе, широкие плечи. Его тело изменилось. Прежний мальчик исчез.