— Еще сорок минут. — Выпроваживает ее Блим Кололей. Зоя Чумовоззз, всей спиной выказывая недовольство, уходит.
— Что? — Машина Коленика Ввеновна ерзает на брошеном на пол рваном матрасе и ждет новостей. Ее глаза отражают огонь, горящий под реактором с полуфабрикатом винта. Ее глаза наполнены предвкушением дегустации готового продукта. Ее глаза не видят ничего, кроме струны, упирающейся в ее вену.
— Пол часа… — Вздыхает Зоя Чумовоззз. — Уже варят.
— Ой, стремаюсь я чего-то… — В — надцатый раз начинает Коленика. — Ты семарь-здрахарьским винтом шмыгалась?
— Шмыгалась…
— И как он?
— Когда как… По настроению. Иногда такой мягкий, просто обволакивает тебя на приходе, и тащишься, тащишься… А иногда такой резкий. Бах! Приход. Бах! Пруха. И торч как паровоз, тупой и вперед несет. Оприходоваться не успеешь — на тусовки тянет. Деятельность просыпается…
— У Блима так же… — Вздыхает Машина Коленика Ввеновна. — Но у него часто сексовуха выходит. Вмажешься — и так трахаться хочется, что мочи нет удержаться…
— Это он специально…
— Какое специально!? У него после втирки хуй из волосьев на домкрате поднимать надо!
— Вот он и хочет, чтоб ты поднимала…
— Да я уж сто раз!..
— А в сто первый — встанет.
— Уж нет, пусть хоть сегодня без дрочки!..
— Ну…
— А вот чего я стремаюсь… — Поеживается Машина Коленика Ввеновна. — Веняков-то у меня почти совсем нет… Куда шмыгаться? Непонятно…
Закатав рукава батника, она принимается рассматривать свои руки. На них цепочки синяков и точек от уколов образуют несколько линий. Кажется, что у этого предплечья появились подкожные ребра жесткости. Так, впрочем, и есть на самом деле. Воткнуть в коленикину вену можно только чрезвычайно острую струну.
— Семарь-Здрахарь с полтыка втрескает…
— Эх… — Недоверчиво зевает Машина Коленика Ввеновна и опускает рукав на место. Она не знает, что в это время за ней следят несколько десятков нечеловеческих глаз.
Это тараканьи шпионы и соглядатаи наблюдают за странным процессом, творящимся в их царстве. Это профессионалы подслушивания, подглядывания и телепатического сканирования мыслей проникают своими усами в мозги пришельцев, выведывая их самые заветные желания и тайны.
Впрочем, тараканы уже поняли, что именно творится здесь — здесь творится винт. По рассказам жителей других домаг, местные энтомоиды знают что это такое и чем это чревато. Поэтому они затаились в щелях и ждут. Ждут конца процесса, чтобы…
— Ишь, любопытная тварь… — Бормочет Семарь-Здрахарь. Это один из тараканьих разведчиков ползет по плите, с помощью вибриссов анализируя степень готовности винта. Из отгона реактора валит дым. Это смесь йодоводорода, фосфорных кислот, эфедрин гидрохлорида и гидроиодида первитина. Молекулы этих соединений издают едва слышимый писк, который слушают тараканьи уши. Сигналы от них идут непосредственно в общественный мозг суперэго тараканов, и в результате анализа выдается итог: скоро.