— Я бы с удовольствием напоила тебя, но уже поздно. Люся спит.
— Кто эта вредная Люся?
— Она еще не успела никому сделать вреда. Ей пять лет. Она моя дочь.
— Дочь!..
Виктория пристально посмотрела мне в глаза и сказала твердо:
— Да. Моя дочь. Ну, я пойду.
— Подожди.
— Она меня ждет. Может быть, не спит. Спокойной ночи.
Я еще долго стоял под деревом-рогаткой. Кто-то пустил в меня камнем из этой рогатки. Кто? Неужели Люся?
После праздников Сомов и Кобзарь не явились в школу. А еще через день, утром, я увидел их возле класса в тесном кругу мальчишек нашего этажа.
— Дай попробовать. Ну что тебе, жалко? — клянчил что-то у Сомова Митя Васнев.
— Открой рот!
Митя изготовился, как галчонок. Сомов сплюнул, вытащил изо рта белый комочек и сунул его Мите на язык. Черт знает что!
Заметив меня, Сомов опасливо покосился и отошел.
— Ты всем раздаешь конфеты?
Сомов молчал. Несколько человек, выплюнув на ладони комочки, любезно протянули их мне.
— Попробуйте, Григорий Иванович.
— Это не конфеты. Это резинка.
— Американская!
— Путешественники привезли!
— А сладкая, так и хочется проглотить.
— Витька, дай Григорию Ивановичу новую.
Спасибо деточкам, не дали помереть, не повидав знаменитую американскую жвачку. Я повертел в руках резинку в аккуратной белой обертке и, вернув ее оделившему меня Кобзарю, спросил:
— Где достали?
В ответ послышались восторженные голоса ребят вперемежку с дискантом каких-то незнакомых младшеклассников.
— Так они в Приморск ездили!
— А чего? Погода летная!
— Они на крейсере катались!
— Настоящих американцев видели!
— Сашка даже разговаривал с ними: хау ду ю ду!
Мне стало не по себе, как той девице из притчи, которая сидела под высоким деревом и плакала. «О чем ты плачешь?» — спросили девицу. «Как же мне не плакать, — отвечала она, — я люблю хорошего парня, и скоро мы поженимся. Родится у нас сын, славный мальчик. А мальчишки известно что за люди! Залезет мой сын на это высокое дерево и сорвется с него. Как же мне, несчастной, не плакать?»
Я почувствовал себя таким же безутешным. Воображение уже крутило скоростной фильм. В кадре Сомов и Кобзарь. Они вдохновенно рассказывают о своем путешествии. Затемнение. Новый кадр. Группа моих ребят на крыше вагона мчится в сторону моря. Тревога! Ребята бегут от злого проводника на другой вагон. Один, прыгнул — удачно! Второй… Третий… Сорвался! Упал между вагонами! Кто это? Затемнение…
И все это случилось потому, что я не принял вовремя нужных мер. Но что я могу сделать? Обсудить Сомова и Кобзаря на собрании? Бесполезно. Победителей не судят. Наказать? Но кто в силах наказать юную колдунью, зеленоглазую Романтику? Надо как-то задержать события. Остановить. А там видно будет. Василий Степанович — вот кто меня выручит!