«Отдых - вот что ей просто необходимо, - подумал Дэйн. - Возможность хоть разок нормально выспаться и ненадолго избавиться от постоянного страха.
Мы все нуждаемся в этом, но Даллит приходится хуже остальных. Похоже, даже во сне она продолжает воспринимать чужие мысли и чувства, и может быть, благодаря ее дару мы все еще пока живы».
Они нашли укрытие в горах, которые видели еще в первый день своего появления на Красной Луне. Разрушенный город стоял на горной гряде. Между руинами лежал каменистый склон, изрытый пастями пещер, исполосованный остатками стертых временем лестничных ступеней в длинных извилистых проходах.
Глядя на руины, Райэнна сказала:
– Я бы хотела когда-нибудь вернуться сюда в лучшие времена и порыться в этих развалинах.
– Ну уж нет, - отозвался Дэйн. - Если нам удастся унести ноги с этой чертовой Луны, я буду считать, что получил достаточно впечатлений - жизни на две, на три вперед.
– Ты не понимаешь, - покачала головой Райэнна. - Если охота шла здесь веками, то, может быть, даже сами охотники и построили этот город…
– И духи жертв и тех, кто охотился за ними, все еще продолжают там свою бесконечную игру… - с легкой иронией отозвался Аратак.
– Да, странные вещи случались… - проговорил Дэйн, вспоминая то, что ему довелось прочитать о длинном периоде безумия крестовых походов.
Аратак казался наименее вымотанным трудностями последних дней, но даже и он, как понимал Марш, находится на пределе своих возможностей. Уже на второй день охоты товарищи вымазали человека-ящерицу грязью с головы до пят, чтобы голубое свечение его кожи не привлекло в ночи внимания охотников. Аратак обожал грязь, но не мог не отметить, что имеется довольно существенная разница между купанием в грязевой ванне и ощущением того, что дорожная пыль точно панцирь присохла к коже.
Теперь Аратак, почесавшись, с мечтательностью в голосе проговорил:
– Эх, вспоминаю я купание в Заповеднике. Найти бы в этих развалинах воду… Глас Божественного Яйца, да не иссякнет кладезь его мудрости, как-то возвестил, что обильная трапеза манит голодного, и лишь подлинно мудрый, если он голоден, откажется от ужина ради ванны. Увы, но за последние дни я на собственном опыте убедился в истинности многих его изречений.
– Остается только позавидовать твоей философии, старина, - сказал Дэйн, усилием воли заставляя себя подняться. - Придется, я думаю, зайти в эти развалины и поискать воду. Еды-то у нас еще на день-другой хватит, а вот попить нам следовало бы, да и умыться тоже.
– По-моему, ты говорил, что в этих руинах мы скорее всего напоремся на западню? - напомнила Райэнна.