Спустя некоторое время после того как Марш умолк, она произнесла:
– Я знала, что услышу нечто подобное, еще когда увидела тебя и Аратака вместе. Я догадалась, что вы обсуждаете нечто важное, но не совсем понимала, что именно. Я не знаю, чем смогу быть вам полезна в схватке с мехарами. Ведь я так слаба. Что же мне делать?
Голос Даллит звучал очень ровно и спокойно, и Дэйн задал ей вопрос:
– И ты совсем не боишься? Я-то думал, что ты перепугаешься.
– Почему же? Я перенесла самое ужасное, когда утратила надежду вернуться в мой мир, встретиться с родными и близкими. Чего же мне теперь бояться? Скажи мне, чем я могу быть полезна.
– Я почти ничего не знаю о тех, кто обладает эмопатическими способностями, - признался Дэйн и задумался, вспоминая слова Райэнны: «Я не слишком доверяю людям с экстрасенсорными способностями». Затем он продолжал: - Может быть, тебе удастся выяснить, каким запасом времени мы располагаем. Не собираются ли мехары продавать нас в ближайшие дни? Вдруг ты сможешь узнать, какими средствами защиты располагает экипаж? Ну и вообще… Любая информация будет полезна.
По лицу Даллит пробежала судорога отвращения.
– Я не знаю. Мне никогда не приходилось делать ничего подобного… Я должна постараться прочесть мысли или чувства представителей другой расы… Они столь неистовы и жестоки… но я попробую. Не ждите от меня многого, хотя я постараюсь.
– Мне большего и не нужно, - ответил Марш. Он уже хотел было встать и вернуться на свою кушетку, но вдруг почувствовал, что руки Даллит обвились вокруг его шеи.
– Нет. Не уходи, - произнесла она. - Я не хочу оставаться одна. Побудь со мной…
Дэйн ответил угрюмо:
– Это несколько неудобно, Даллит, а?
Но тем не менее он не сделал попытки подняться и уйти. Спустя некоторое время он уснул, прижавшись к Даллит. Странные сны видел в ту ночь землянин, украденный с маленького, затерявшегося в просторах Тихого океана суденышка. Это были необычайно яркие, красочные видения, в которых перед Дэйном представали львы, устраивавшие засады в руинах каких-то строений. Марш просыпался, чувствуя, что Даллит ворочается. Она бормотала нечто невнятное, словно стремясь защититься от кого-то или от чего-то, преследовавшего ее в дурном сне. И Марш снова проваливался в небытие, где то он охотился, то охотились за ним, где он попадал в засады и чувствовал запах крови и смерти.
Прошел день или два, и Даллит присоединилась к Райэнне, Роксону, Аратаку и Маршу во время трапезы. Когда мехары со своей тележкой скрылись из виду, девушка, понизив голос почти до шепота, сказала: