— Прибыли, сэр, — сказал охранник, сходя с дорожки на пол.
— Спасибо, лейтенант, — отозвался Беккер, последовав за ним.
— Хотите, чтобы кто-нибудь вошел с вами? — спросил офицер.
— Не знаю, — ответил Беккер. — По-вашему, это необходимо?
— На ваше усмотрение, сэр.
— Он не буйствовал?
— При мне — нет, сэр.
— Как я понимаю, за нами будут наблюдать.
Лейтенант кивнул.
— Наблюдение круглосуточное, сэр.
Беккер пожал плечами.
— Тогда я пойду один. Быть может, так ему будет легче разговориться.
Лейтенант отдал честь, отпер засовы на двери, затем набрал на компьютерном замке пятизначный код и отступил в сторону, давая Беккеру пройти.
Несмотря на все, что ему говорили, он почти ожидал, что окажется в обитой войлоком камере, перед человеком с безумными глазами и в смирительной рубашке. Комната, однако, больше походила на номер в первоклассном отеле — кровать, кресла, письменный стол, даже телевизор и дверь, ведущая в ванную. Капитан Уилбур Г. Дженнингс сидел в мягком кресле и курил сигарету, уставясь в зарешеченное окно. На нем были белая рубашка с расстегнутым воротом и засученными до локтей рукавами и тщательно выглаженные синие брюки.
Дженнингс встал, вопросительно глядя на Беккера. Это был кряжистый человек лет сорока с лишним. Седые волосы коротко острижены, а нос, судя по всему, он ломал дважды еще в юности. Зубы у него были белые, но неровные.
— Капитан Дженнингс? — сказал Беккер.
— И что?
— Меня зовут Макс Беккер. Я ваш адвокат.
Беккер протянул руку, и Дженнингс после секундной паузы пожал ее.
— Присаживайтесь, майор, — сказал он наконец, указав на пустое кресло в нескольких футах от его собственного.
— Спасибо, — сказал Беккер и направился к креслу.
Дженнингс вновь уселся, раздавил окурок в пепельнице и тотчас закурил новую сигарету, все это время изучающе разглядывая Беккера.
— Стало быть, вы мой адвокат.
— Совершенно верно.
— На кого вы работаете?
— На вас, сэр.
Дженнингс раздраженно помотал головой.
— Зачем вы здесь — чтобы помочь мне или чтобы заткнуть мне рот?
— Если откровенно, я здесь потому, что у меня не было другого выбора, — напрямик ответил Беккер. — Я собирался уйти в давно заслуженный отпуск, когда мне сообщили, что я назначен вашим адвокатом.
— Почему я должен вам верить?
— Послушайте, — сказал Беккер, — к добру или к худу, но мы с вами в одной упряжке. Вы вполне можете доверять мне; гарантирую вам, что у меня это дело не отнимут.
— Вы пытались отказаться?
— По правде говоря, сэр — да, пытался.
— Это хорошо, — сказал Дженнингс.
— Хорошо? — переспросил Беккер.
— Речь идет о моей жизни. Я не хочу, чтобы она зависела от тупицы, а только тупица захотел бы взять это дело. — Он помолчал. — День суда уже назначен?