— Например?
— Например…
Она поглаживала его грудь и живот, остановившись у пупка. Здесь волосы росли гуще.
— А что находится здесь? — спросила она дрожащим голосом, положив руку на причинное место.
Удовольствие, которое он получил от ее руки, чуть не свело его с ума. Он больше не мог совладать со своей страстью.
— Нужно ли мне испрашивать разрешения, чтобы посмотреть самой, сэр?
Грубо обняв Мэгги, он страстно поцеловал ее. Расстегнув брюки и схватив ее руки, ласкающие его щеку, он удовлетворил ее любопытство.
Страсть ее усилилась, когда их губы слились.
Нетерпеливо он расстегнул ровный ряд пуговиц на ее платье и снял бюстгальтер. В порыве страсти он целовал ее груди, околдованный их сладостным привкусом.
Шепча его имя, Мэгги ласкала его так, что была готова сгореть со стыда. Необузданная, безумная страсть полностью завладела ею.
Ее губы судорожно искали его в безумной попытке удовлетворить свою страсть.
— Нет, Мэгги… нет, — шептал он.
Упав на кровать, они обменялись жадными поцелуями. Он осознавал безумие создавшегося положения, но ничего не мог с собой поделать.
— Вот вы где!
Голос Вильсона вернул их на землю. Мальчик стоял в дверном проеме, держа на руках кошку.
— А чем это вы занимаетесь?
Мэгги вскочила на ноги, застегивая пуговицы на платье. Т.Г. тщетно боролся со своими пуговицами в углу кровати.
Вильсон с недоумением смотрел то на покрасневшее лицо Мэгги, то на растрепанную одежду Гордона.
— А, вы боролись?
Прочистив горло, Т.Г. посмотрел на Мэгги:
— Да, Вильсон, мы боролись.
— Кто же победил?
Взглянув на Мэгги, Гордон сказал:
— Твоя сестра.
Лицо мальчика сияло.
— Правда, Мэгги? Ты победила!
Вильсон даже не знал, что его сестра увлекается борьбой.
Проскользнув мимо Т.Г., Мэгги указала на дверь:
— Нет, поединок закончился вничью.
Вильсону пришлась не по вкусу идея уходить гак рано. Он хотел бы видеть реванш!
— Ты собираешься дать Горди еще один шанс?
Выходя из палатки, Мэгги обернулась и подмигнула Горди:
— О да! У него точно будет еще один шанс, когда он будет к этому готов.
Когда полог палатки опустился, Т.Г. в изнеможении лег на кровать и уставился в потолок.
Когда он чувствовал себя готовым.
— Я знаю, где золото.
Они говорили об этом уже сто раз. Т.Г. хотел только одного — если уж Батте стал непременным атрибутом его жизни, то пусть хоть сменит тему.
— Точно знаю, могу показать его тебе, но не покажу.
Т.Г. нахмурился.
— Ты сомневаешься во мне? — спросил Батте.
— Больше я не сомневаюсь ни в чем.
— Нет, сомневаешься!
— Батте, я занят. Если тебе приспичило поспорить, делай это с кем-нибудь другим.