Цыпленок поднял невообразимый шум, когда Вильсон отвязал веревку от его шеи и отпустил его на волю.
Бедняга с перепугу начал носиться по двору, вереща и хлопая крыльями как ненормальный, отчего во все стороны летели пух и перья. В припадке безудержного страха цыпленок вдруг ринулся прямо на Вильсона, который с воплями сиганул в угол.
Остальная живность тоже переполошилась и бросилась на своих тонких коротких ножках врассыпную, но едва они успевали сделать несколько шагов, как натянутая до отказа веревка, болтавшаяся у каждого заложника Вильсона на шее, валила их с ног. Раздавались хрипы, визг и немыслимые стенания.
— Сейчас шлепнешься и нос себе разобьешь! — погрозила Мэгги, в то время как Вильсон, не разбирая дороги, с широко открытыми глазами носился по двору, спасаясь от разъяренного цыпленка.
События были в самом разгаре, когда из-за поворота вдруг появилась странная процессия: впереди верхом на лошади ехал Гордон, чуть поодаль шли пять женщин, увешанных мотыгами, топорами и лопатами.
Мэгги радостно охнула, бросила мокрую рубаху обратно в ведро и, словно на крыльях, понеслась навстречу Гордону. Ей стоило огромного труда, чтобы удержаться и не броситься ему на шею. Умышленно замедляя шаг, Мэгги успела отдышаться и уже спокойно подошла к приближающемуся разношерстному кортежу.
— Привет.
Гордон снял шляпу:
— Доброе утро.
За деревьями мелькнуло испуганное лицо и взъерошенная рыжая копна Вильсона, за ним по пятам промчался настырный петушок, и через секунду они вновь скрылись из виду.
— Пришлось задержаться в Пайети Хилл немного дольше, чем я рассчитывал, — виноватым тоном заговорил Гордон. — Между Фибрином и Манси были оползни, и дорогу занесло. Полдня пришлось лопатой орудовать, пока расчистил.
На Гордоне и впрямь лица не было. Бледный, с припухшими красными глазами, он еле стоял на ногах. «Видимо, успел хорошенько промочить горло, — подумала Мэгги. — Вот и занесло дорогу. Ну, да Бог ему судья».
— Я так рада, что вы вернулись. — Счастливая улыбка блуждала на ее губах.
Взгляд Мэгги скользнул в сторону женщины, и она едва сдержала невольный вздох, досадуя на себя за свою оплошность. Этим женщинам не потребовался бы грим, если б им пришлось играть бандитов с большой дороги.
— Знакомьтесь: Мэгги Флетчер… Мосес Мелони… — представил Гордон.
Мэгги невольно отшатнулась, когда невысокая коренастая эскимоска с хищными горящими глазками шагнула вперед. Широкие плечи Мосес выдавали недюжинную силу. От всей ее фигуры веяло чем-то диким и необузданным. Казалось, ей ничего не стоит голыми руками задушить медведя. На ней были грубые мужские ботинки, заношенный до блеска комбинезон и огромная шуба из медвежьей шкуры.