— А ведь я, бабушка, солдат Советской Армии.
— Ась! — вскрикнула она, и в ее выцветших глазах сверкнул огонек радости. Но тут же она усомнилась и нараспев протянула: — Шуткуешь, милый, шуткуешь.
— Зачем же? Правду говорю. Ну ладно! Что это за женщины? Откуда они?
— Это внучка моя. Сиротка.
— Так. Ну, а вот это кто такие? — Сидоров снял фуражку, погладил рукой свои кудри.
— А это приезжие. Офицерские жены они.
— Немки?
— Да, кажись, немки. По-нашему говорить не умеют.
— Понятно! — сказал Сидоров, внимательно рассматривая внучку старухи. — А вот теперь, бабушка, скажи мне, зачем же ты свою внучку развращаешь?
— Неправда! — подала голос девушка. — Я не хотела, меня насильно усадили за стол. — И она заплакала.
В коридоре послышались шаги. В комнату вбежал часовой.
— Надо уходить! — торопливо сообщил он. — По дороге — развод.
Сидоров вскинул руку, посмотрел на часы.
— Пошли, товарищи! А ты, бабушка, со своими молодухами сиди смирненько. На улицу не выходи. Там, у выхода, мы мину заложили. Если только откроете дверь, весь дом на воздух взлетит. Понятно? — И он вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Сидоров, конечно, никакой мины не заложил. Он сделал другое. Найденным в коридоре ломом подпер снаружи дверь, затем, тихо выйдя за калитку, скрылся в темноте.
1
Три ночи подряд с Большой земли в Яблоновский лес прилетали самолеты. Они сбросили десантникам запакованные в специальных мешках боеприпасы, продовольствие и снова улетели. Жить в лесу стало немного веселей. Появились патроны, появился и табачок.
Но не могут разделить этой радости раненые солдаты. Их набралось уже порядком.
Самолет за ранеными мог прилететь в любую ночь, но у десантников не было подходящей посадочной площадки. Посланные на розыски площадки несколько групп солдат ничего утешительного Захарчуку не принесли. Правда, в одном километре от них была очень большая и ровная поляна, зажатая со всех сторон высоким лесом, но она была слишком мала. Захарчук, сначала отказавшийся от этой площадки, снова решил ее осмотреть. Вместе с начальником штаба они промерили ее, сделали расчет и пришли к выводу, что опытный летчик на такой площадке самолет посадит.
— Рискнем, что ли? — спросил комбриг у начальника политотдела подполковника Рыбина.
— Другого выхода нет, — отозвался Рыбин. — Надо приступать к работе.
И на другой день еще до рассвета батальон Черноусова был уже на этой поляне. Гремя оружием и лопатами, солдаты стали располагаться вдоль опушки леса, задымили цигарками. Поеживаясь от утренней прохлады, они молча прислушивались к шуму листопада, недовольно посматривая на затянутое сплошными серыми тучами небо.