— Но ведь Вудхеды обрабатывают эту землю много лет? — спросил герцог.
— Они заявляют, что живут здесь сто пятьдесят лет. Но если это правда, то, по моему мнению, слишком долго. Это упрямая семья, ваша светлость. Как вы знаете, ваша светлость, вы всегда оставляли подобные вопросы на меня, но они не хотят уезжать без вашего собственного приказа.
Управляющий опустил руку в карман.
— У меня здесь приказ о выселении, ваша светлость. Если вы согласитесь подписать его, ваша светлость, то, обещаю вам, больше не будет никаких затруднений.
— Приказ о выселении? Не думаю, что это необходимо.
— Я знал, что ваша светлость так скажут, но я вынужден использовать его. Только вчера старый Вудхед сказал: «Я не оставлю это место, пока не увижу собственную подпись его светлости». Очень трудный человек, ваша светлость, и, должен сказать, его время ушло.
Герцог, казалось, колебался, потом пожал плечами:
— Хорошо, Гристл, вам лучше знать. Положите приказ на мой стол.
— Благодарю вас, ваша светлость. Это большая милость с вашей стороны — оказать мне доверие. Благодарю, благодарю вас.
Управляющий разгладил лист бумаги, который он принес на стоявшем в центре комнаты столе. Но когда герцог повернулся к столу, он почувствовал, что его тянут за рукав.
— Не верьте ему, — прошептал голос. — Скажите, что завтра сами поедете на ферму и посмотрите в чем дело.
Герцог надменно улыбнулся.
— Снова влияние вашего колпачка? — иронично спросил он.
Равелла стояла в стороне, а герцог подошел к столу. Он сел в кресло, похожее на трон, и взял перо.
— Если ваша светлость поставят подпись внизу страницы… — нетерпеливо произнес управляющий. Слишком нетерпеливо.
Герцог макнул перо в чернильницу.
— Внизу, вы сказали, — повторил он и посмотрел вверх.
В выражении лица Гристла он увидел что-то, что задержало его руку. Тонкие губы кривились в неприятной улыбке, глаза почему-то блестели. Это было не просто удовлетворение человека, доказавшего свою правоту, но что-то еще.
Герцог положил перо.
— Я передумал, — сказал он. — Я еще обдумаю, Гристл, и, возможно, найду время съездить завтра к Вудхедам.
— Но, ваша светлость… — На лице управляющего явно проступило уныние. — В этом нет необходимости. Вашей светлости совсем не нужно так затруднять себя.
— Я сам решу, насколько стоит затруднять себя, Гристл. Доброй ночи.
— Но, ваша светлость, ваша светлость…
Герцог встал.
— Я сказал «доброй ночи», Гристл.
Слова прозвучали как удар хлыста, и управляющий съежился, как побитая собака.
— Конечно, ваша светлость… Я понимаю, ваша светлость… Благодарю, ваша светлость.