— Что случилось, Эля, я сделал что-то не так? — спросил он, повернувшись к ней.
— Вы знаете, мы с вами и так неплохо сыграли. Все поверили, что мы любим друг друга. Так что, если вы поцеловали меня для того, чтобы закрепить впечатление, то это уже было лишнее.
— Понятно, — серьезно сказал он, выслушав ее. — Так вот, Эльвира Викторовна, если вы будете говорить подобную чепуху, то я не посмотрю, что вы уже взрослая девица и одна из лучших служащих в моей фирме, а наколочу вам попку.
— Что? — вспыхнула Лиза. — Мы не договаривались доходить до такой степени фамильярности.
— Не договаривались, — согласился он, — но иногда жизнь вносит свои коррективы.
И крепко обняв, он снова начал ее целовать. Лиза, махнув рукой на все свои сомнения, прижалась к нему и, как могла, отвечала на его поцелуи.
— Эля, глупенькая, — прошептал он между поцелуями, — ты знаешь, что ты необыкновенная. Я такую, как ты, никогда не встречал. Даже не думал, что такие бывают. Ты чудесная и одна единственная.
Лиза слушала его, не веря своим ушам. Никто никогда не говорил ей такое. И, конечно, вместо того, чтобы быть просто счастливой, она тут же начала мучить себя сомнениями, должна ли она тоже что-то ему говорить или слушать молча. А кстати, если говорить, то что? Не говорить же ему, что он тоже необыкновенный, кажется, мужчинам такого не говорят. Ну почему у нее совсем нет опыта. А может, другие женщины знают от рождения, что и как нужно говорить мужчинам? Тогда она одна, наверное, такая дура. Кстати, лучше промолчать, потому что если она решится заговорить, то, скорее всего, заговорит каким-нибудь дурацким хриплым голосом, как у нее всегда случается в ответственные минуты. Приняв, наконец-то, решение, она успокоилась, но не надолго. Следующей причиной для переживаний стал вопрос, до какой, так сказать, степени фамильярности он собирается дойти. Не то, чтобы она боялась, наконец, лишиться девственности. Наоборот, она уже давно мечтала об этом. А тут такой случай, любимый человек, да еще и муж, можно сказать. Она только не хотела, чтобы это произошло, не дай бог, в машине. На такое она не могла согласиться ни в коем случае.
А Полонский в это время решал, отвезти ее к себе домой или нет. Конечно, ему хотелось этого, но ведь она работает в его фирме. Скорее всего, она никому не расскажет, но ведь можно выдать себя просто взглядом или улыбкой. Начнутся разговоры, сплетни, и потом он ведь ее босс, платит ей зарплату. Это невозможная ситуация, и он трусливо решил отложить все на потом, а может, и вообще навсегда. Посмотрим, как она поведет себя завтра в офисе. Он на минутку отстранился и посмотрел ей в лицо. Она смотрела на него такими сияющими глазами и так по-детски торжествующе и вместе с тем застенчиво улыбалась, что у него защемило сердце от нежности к ней.