Все оттенки боли (Штурм) - страница 35

Я вскочила с бодрой улыбкой, чтобы бандит не решил, будто напугал меня и я собираюсь кричать.

— Весь берег обошел — искал вас, — радостно сообщил парень, помахивая палкой.

— Ты кто? — собиралась я с мыслями, потому что в темноте он был похож на черта.

— Не узнала? Во даешь! Вы у меня ночевали, когда приехали. Коза Гиппократ еще у меня. Вспомнила?

Видимо, драматург, когда падал, ударил меня подбородком по темени. Оттого и вопросы насущные появились.

— Ты почему козу мужским именем назвал?

Чернявый Вася-Бэзил с радостью ответил:

— До нее был козел. Я его назвал Гиппократ, потому что хочу в медицинский поступать. Козел сдох, а имя осталось.

— Ну да, ну да… — размышляла я над превратностями судьбы. — А здесь ты что делаешь? Мы тебя боялись — думали ты агрессивный.

— Не! — открыто улыбнулся парень. — Я ждал вас две ночи, волновался, все ли у вас в порядке. Потом решил искать на набережной. Здесь все тусуются. А Светка где? Мне пить не с кем!

— Светка квасит с пожилым контингентом на съемной хате. Хочешь, отведу тебя к ней?

Драматург зашевелился, обозначив живучесть.

— А зачем ты его так? Он известный писатель, между прочим.

— Я иду. вижу, мужик над женщиной издевается. Она кричит, а он ее душит…

— Он массаж мне делал. Воротниковой зоны…

Чернявый поглядел на драматурга и сразу поставил диагноз:

— Педофил.

— А что это? — Я вспомнила про опасные глисты как узкую специализацию чернявого.

— Это когда старый к молодым лезет. Он тебя просил что-нибудь делать?

— Нет… Просил, но ерунду. Говорить потише, про белье расспрашивал, трусиками интересовался… Так, по мелочи…

— Эти темы его возбуждают. Тихий голос, разговоры про белье, наверное, научить целоваться предлагал, да? Умные вещи рассказывал, да? Это классический педофил.

— А неклассические круглые идиоты? — очень разумно спросила я.

Чернявый продолжал развивать свою теорию.

— Наверное, стихи тебе читал? Они здесь все Волошина декламируют. Мозги опыляют романтикой.

Драматург открыл глаза и снова закрыл от греха подальше.

— А я думала это его стихи… Почему же он меня не изнасиловал?

Бэзил с такой готовностью отвечал! Прирожденный медик.

— Твой знакомый — социопатическая личность с комплексом своеволия. Просто ты ему не создала нужных условий для преступления. Ты громко разговаривала, трусики не обсудила и капризничала во время массажа…

— Я ему еще оперные арии пела.

— С ума сошла! Он же писатель, наверняка ненавидит, когда говорит кто-нибудь, кроме него. Вероятно, импотент к тому же. А ты ему — арию.

Я задумалась.

— Но если он импотент, зачем тогда к женщинам пристает?