Вскоре ковры, хрусталь и «Жигули» сменили паркет, фарфор и «Волга». Подтянулись поездки в страны соцлагеря, которых были лишены большинство граждан Страны Советов. Живи да радуйся.
Вот как раз здесь, на курорте в социалистической Югославии, и настигла Танюху жуткая тоска. Такое случается от переизбытка удовольствий. Хотя все эти мещанские радости мало интересовали Таньку, выросшую в достатке. Она мечтала лишь о плотских утехах с любимым мужем, но не было ни утех, ни любимого.
Она смотрела на роскошных чернобровых красавцев и в каждом узнавала Мухаммеда. Здоровые высокие черногорцы возбуждали ее воображение, она готова была отдаться хоть уличному торговцу, хоть отельному портье, лишь бы придумать себе желанного.
Несчастная богатая девочка с роскошной фигурой, душным бюстом и горячим темпераментом должна была каждую ночь ложиться в постель с чужеродным организмом. Нет ничего хуже для молодой женщины. Все-таки первый брак должен быть по любви… Но что ей, выпускнице школы, жестоко брошенной красавцем Мухаммедом, оставалось делать? Как тупая овца, которая любит пострадать, Танька вновь и вновь доставала любимого письмами, караулила возле университета, но Мухаммед жестоко ухмыльнулся и исчез. А его друзья поставили перед фактом, что он вернулся на родину. И когда умные родители вовремя подсунули Таньке единоверца, который с радостью женился, упрочив свои номенклатурные позиции, она с готовностью приняла подмену. И нарочито лыбилась на свою тухлую жизнь со свадебных фото.
Мы столкнулись с Татьяной нос к носу в катакомбах останкинских коридоров. От неожиданности я отпрыгнула, а потом бросилась ей на шею — тоже от неожиданности. После школы мы практически не созванивались, потому что, повзрослев, научились задавать себе вопрос — можешь ли ты жить без этого человека или нет? Ответ наводил на печальные размышления. Ностальгия и осведомленность — вот главные критерии общения бывших подруг. И если дружба не приносит вреда и дает подпитку уму и сердцу, то можно вполне «дружиться» снова.
— Я тут, на телевидении, стажируюсь, а ты чем занимаешься? — заинтересованно спросила Танька, почесав ложбинку в декольте «обручальной» рукой.
А я и так знала, что она вышла замуж. И что муж обеспеченный, она тоже рассказывала. Смешно, когда подчеркивают приоритеты. В ложбинке уютно располагался золотой кулон, стиснутый аппетитными грудями. Еще она могла почесать себе за ушами — там висело по сережке. Таня ожидала от меня заслуженной похвалы.
— Какие у тебя потрясные украшения, — по примеру великодушной Светки отметила я.