— Ну ты же не убьешь его, если вдруг он решит вернуться домой, — улыбнулась я.
— Разберемся, — жестко ответила Таня и перекрестила руки буквой «х» — типа разговор окончен.
Мухаммед выбрал третий вариант развития событий, который мы с Танюхой не предусмотрели.
Он остался в Афганистане работать военным переводчиком. Помогать общению афганских командиров и советских военных. Да и не только…
Крайне ответственная профессия — от одного неправильного слова при переводе зависит жизнь. Мухаммед знал в совершенстве редкий язык пушту, был вольнонаемным работником, поэтому его работа хорошо оплачивалась и очень ценилась. Ведь быть переводчиком при пытках даже военному человеку тяжело, а здесь обычный выпускник универа.
Поймали «духа» в пещере, где он и еще один снайпер прятались. Снайпера застрелили, а этого взяли в плен сведения получить. А как получишь, если все они врут, что не понимают ни одного языка, кроме пушту.
Привозят Мухаммеда, и он начинает переводить.
«Душман» рад слышать родную речь, но тем не менее ни в какую не сознается. Говорит, мирный житель, в поле пахал. Услышал выстрелы, в пещеру спрятался. Отпустите, твердит, вы же добрые люди…
Мухаммед переводит, а мужика тем временем вешают на солдатском ремне. На скамейку поставили, в петлю голову сунули и спрашивают снова:
— Сейчас мы тебя повесим. Рассказывай, где ваша группа, сколько человек, как вооружены?
Мужик твердит, что он мирный крестьянин, в поле пашет и против советских солдат-освободителей никогда не воевал.
Тут Мухаммед от себя ему говорит:
— Тебя сейчас убьют, если не признаешься. У тебя семья есть?
«Дух» говорит:
— Жена и трое детей.
Мухаммеду не по себе. Ведь у него тоже… Но это враг, и за неделю пятеро ребят погибли от рук снайпера. Совпадение? Может, и совпадение, но разбираться не будут. Женевская конвенция безнадежно устарела, на войне свои законы.
Подполковник с караульными солдатами вынули мужика из петли и давай ногами избивать. Все внутренности отбили, мужик лежит, кровью откашливается.
— Сейчас не скажешь, где остальные прячутся, повесим. Переводи.
Мухаммеда уже тошнит от этого зрелища, но на войне как на войне — сам подписался. И тут пленник, еле шевеля окровавленными губами, обращается к переводчику:
— Я слышал, тебя Мухаммедом называют. Что же ты. названный в честь пророка ислама, против своих воюешь? Да проклянет тебя Аллах! Я смерти не боюсь, готов предстать перед Всевышнем Аллахом…
Мухаммед молчит, не переводит.
— Что, что он сказал? — дергает его подполковник.
— Он сказал, что… не признается, лучше смерть.