Подполковник жестом показал «вешать», и мужика коряво вздернули на ремне. Он еще долго дергался, потому что на ремне неудобно вешать, лучше веревка.
В Москве в семье Тани Григорьевой произошла катастрофа.
Оператор (а больше некому), которого она «кинула» с рестораном в Баку, оказался действительно очень злопамятным. Он передал через консьержку в подъезде кассету с записью встречи Тани и Мухаммеда, да еще и сопроводил это грязными закадровыми комментариями.
Отец в приступе бешенства позвонил мужу дочери и отчитал, что тот покрывал проделки Тани, отпустив ее в Баку.
— Что же ты за муж. если тебе жена открыто изменяет?! С Таней разговор будет особый, но ты меня разочаровал! Ой как разочаровал, — посетовал член ЦК КПСС и бросил трубку.
Муж не нашелся что ответить. Слыть рогоносцем публично было уже не в его силах. А получить разнос от начальства — вообще нитроглицириновая тема.
— Зачем ты снимала вашу встречу? — только и спросил он. когда жена вернулась с работы домой. — Ты же обещала, что все это останется только нашими проблемами. А теперь о твоем пошлом поведении знают родители, и я уверен, что уже не только они. Я ответственный работник, что ты со мной делаешь… У меня же слабое здоровье…
Таньке даже жалко его стало. Ну кто виноват, что она его не любит?! Ни он. ни она. Родители виноваты, что выдали ее замуж за первого же кандидата… в члены ЦК. А она вот теперь мучается угрызениями совести.
— Давай жить отдельно. — вдруг предложил муж. — Я сниму себе квартиру. Может, твои мозги встанут на место, когда останешься одна.
Таня вдруг стала слабо сопротивляться, ей не хотелось так быстро и кардинально менять уклад жизни. Она слабо возразила:
— Но ведь Мухаммеда сейчас нет! Он выполняет интернациональный долг. Родине помогает. Что тебе не нравится?
— Ты, — ответил муж, собрал сумку и тихо ушел.
Даже дверью не хлопнул.
Танька сначала расстроилась, даже поплакала. Может, хлопнул, не плакала бы. Но потом она позвонила мне, и вывод напросился сам собой: рано или поздно все равно конец один. Так лучше пусть сейчас, чем потом. Наши мысли были целиком обращены к событиям в Афганистане и вестям от Мухаммеда. Грусти о муже в сердце Тани места не нашлось.
А через полтора месяца, в январе 1987 года, муж Тани по фамилии Счастливый умер от обширного инфаркта прямо во время чтения доклада Михаилом Сергеевичем Горбачевым о «Перестройке и кадровой политике партии».
Может быть, слушая доклад, он думал о том, что все зря: его фанатичная преданность делу партии, желание всем угождать и не раскачивать лодку, молчать, соглашаться, терпеть, любить тех, кто тебя не любит. Ведь меняется политика и все меняется: летят головы, усматривается злонамеренность и никто никому не верит в непрерывной внутриполитической драке. Следят, прослушивают, гадят.