Вернулись Зеленцов с Крушинниковым.
- С облегчением, Александр Палыч, - сказал Петрухин.
- Спасибо, - буркнул тот и сел на пол возле трубы. Зеленцов замкнул наручники, сел и закурил.
- Пожрать хочешь? - спросил Зеленцов. - Сейчас организую. Разносолов, извини, не будет... Пиццей и кофе обойдешься. Но в ИВС, поверь мне, брателло, кормят маленько по-другому. Жратву из "Пицца-хат" точно не носят. Там другая диета.
- Мне, может, в ИВС было бы спокойней, - тихо сказал убийца.
- Ну, это никогда не поздно,- отозвался Петрухин. - Я же не могу тебе запретить написать явку с повинной и сдаться ближайшему менту... после того, как от нас выйдешь.
Крушинников глянул на него исподлобья, промолчал. Характер, подумал Петрухин, у этого парня определенно есть. Чем-то он даже напомнил Хладнокровного и волевого убийцу Сашу Т. Они оба, в принципе, были скроены по одной мерке. , Получили схожее воспитание в схожих условиях, оба успели повоевать. Не понимая при этом, ради чего, они, собственно, рискуют... А на гражданке столкнулись с невероятным социальным неравенством и осознали, что честно заработать на достойную жизнь,- нельзя. Разумеется, у них не было никаких моральных преград против убийства... Если можно убить в Чечне без всякой идеи, то почему же нельзя сделать этого в России? Тем более что теперь-то идея есть. И неплохая идея: заложить финансовый фундамент своей дальнейшей жизни. Почему нет? Что здесь худого? Тем более что завалить-то нужно всего лишь насосавшегося бабками клопа. Почти наверняка, думал Петрухин, этот Крушинников никогда не отнимет у слабого. Не бросит в беде товарища, подаст нищему. Но точно так же легко, как дал рубль бомжу, он нажал на спуск конверсионного "Вепря". Он не испытывал сомнений тогда, как не испытывает раскаяния сейчас. Он свободен от этой "ерунды". И как только подвернется возможность снова заработать, взяв в руки оружие, он...
- Ну так что вы от меня хотите? - спросил Крушинников.
Задумавшийся Петрухин вскинул на него глаза, помолчал, вглядываясь в лицо.
- Да мы же с тобой говорили, Саша... Полноценное интервью. А теперь коли уж мы оказались в Питере...
- Как - в Питере? - вскинулся Крушинников. Всю дорогу от Твери до Санкт-Петербурга он находился в алкогольном тумане.
- Так, золотце мое, в Питере... в замке Людоеда, Саня, на Казанской улице. А ты не знал? Вот то-то... А я всегда (Петрухин повернулся к Зеленцову) говорил, что пить вредно. Особенно без закуски, особенно неумеренно... Так-то, Саша. А ты выжрал бутылку водки один. Да еще коньяку сверху влил. Да еще по дороге прикладывался. Ну, дело ли это? Хорошо ли? Вот дорогу-то до Питера и проспал. Не могу сказать, что тебя тут с музыкой встречали, но некоторый интерес твоя персона у сотрудников ГИБДД вызвала. Пришлось, Саша, говорить неправду. Лгать, Саша! Лгать, изображать пьяного и даже совершить преступление... Дать взятку сотруднику этого самого ГАИ-БИДЭ... Ай-яй-яй, Саша, как низко я пал.