На убийцу сообщение о том, что он находится в Питере, произвело сильное впечатление. Он Привалился к стене и закрыл глаза. Петрухин и Зеленцов переглянулись.
- Эй, Саша, - сказал Петрухин. - Саша! Как ты себя чувствуешь?
- Отлично, - буркнул убийца.
- Можем пригласить врача...
- Лучше уж сразу - могильщика, - ответил Крушинников.
- Зачем так мрачно? Сделаешь, что от тебя требуется, - отдохнешь, купим тебе одежонку, дадим денег на дорогу. Езжай в свою Тверь.
- Без обмана?
- Ты уже сто раз спросил. А я сто раз ответил: да, без обмана. Если бы нужно было грохнуть тебя, то прямо там бы и грохнули. Стоило ли везти в Питер, чтобы убить?
- Что я должен сделать?
- Дать интервью и повторить все в лицо Бодуле... Что такое очная ставка, знаешь?
- Да.
- Вот и хорошо. Потом поедешь домой. Спустя двадцать минут Александр Крушинников механически жевал пиццу из "Пицца-хат"...
Петрухин и Зеленцов совещались в прокуренном кабинете Зеленцова. У входа в "Феникс" горела свеча, и уборщица тетя Зина меняла розы в вазе.
* * *
Лежащая на столе "Nokia" проиграла мелодию из Баха.
- Телефон, - сказала, поднимая голову, пятнадцатилетняя проститутка.
Бодуля толстым желтым ногтем влепил ей в лоб звонкий щелбан и прошипел:
- Делай свое дело, сучка.
Деваха снова склонилась над бессильной Бодулиной плотью... Бодуля и сам предполагал, что ничего не выйдет. Малолетка старалась уже минут двадцать, но ничего не получалось. Не помогала и крутая порнуха, льющаяся блевотиной с экрана телевизора... Телефон продолжал наигрывать мелодию из Баха. Навряд ли Иоганн Себастьян мог предположить, что когда-нибудь его музыка будет звучать из сотового финского телефона на съемной хате в Санкт-Петербурге. А "слушателями" будут старый наркоман-уголовник и пятнадцатилетняя проститутка, безуспешно пытающаяся возбудить его минетом... Впрочем, они не слушали "музыку", да и не знали, что это Бах.
Кирилл Евсеевич Коровин по прозвищу Бодуля взял в правую руку папиросу "Беломорканал" с дурью, в левую - телефон. Он хорошо затянулся и бросил в трубку:
- Але.
- Кирилл Евсеич, - услышал он голос Зеленцова. - Зеленцов приветствует. Найдешь для меня пару минут?
Этого бывшего мента (как и всех остальных ментов вообще) Бодуля презирал. Бодуля презирал ментов вдвойне сильно потому, что несколько лет назад попал на крюк к оперу РУОПа. Крюк был хороший, и Бодуля стал барабаном у руопов-ского опера. Вот за это - за свою собственную слабость - Бодуля и презирал ментов глубоко и искренне.
- А-а, - сказал он обрадованно, - Константин Матвеич... Феникс ты наш несгораемый... хе-хе... Что такое случилось у тебя, дорогой?