Перепугавшись насмерть, рыжая взглянула на привратника.
Веттий извлек из ножен гладиус, выразительно пожал плечами и полоснул себя острием по левому запястью. Из длинного пореза брызнула кровь; великан улыбнулся, не желая подать виду, что ему больно.
— Госпоже потребуются доказательства того, что на нас напали, — мягким голосом пояснил он. — Чтобы уж наверняка, я по дороге еще бодну парочку-другую колонн.
Поняв, что ее участь решена, Помпея закричала. Наверняка она сама понимала, что это ничего не даст. Никто и не подумал бы прийти ей на помощь. Мало у кого из горожан хватило бы отваги вмешаться в стычку на многолюдной улице, не говоря уже об уединенном проулке. Она неуверенно сделала несколько шагов в одну сторону, потом в другую.
Деться ей было некуда.
Один выход из переулка загораживал Веттий, Фабиола стояла в другом. И во взглядах обоих не угадывалось никакой надежды на пощаду.
Рыжеволосая открыла рот, чтобы закричать снова. Это движение оказалось последним в ее жизни.
Метнувшись вперед, Фабиола кинжалом полоснула Помпею по горлу. И быстро отступила назад, прежде чем из раскрывшейся раны хлынула кровь. На бледном лице Помпеи отобразилось изумление. Она медленно осела в грязь, повернулась и ничком вытянулась между Фабиолой и богатырем привратником. Из-под тела потекла алая струйка.
— Мой брат жив. — Фабиола произнесла эти с лова вслух, чтобы утвердиться в своей уверенности, и плюнула на труп.
«Вот как Ромул должен был чувствовать себя на арене, — думала она. — Убивай, чтобы тебя не убили. Все очень просто и ясно».
Веттий взирал на нее с глубоким благоговением. Он всегда знал, что она прекрасна и очень умна, а теперь получил наглядное свидетельство ее безжалостности. Она вовсе не была обычной беспомощной женщиной, нуждающейся в его защите. Перед ним стоял человек, которому надо было подчиняться, за которым надо было следовать. Но тут голос Фабиолы вернул его к действительности.
— Позволь, я перевяжу тебя, чтобы ты не потерял слишком много крови. — Достав откуда-то кусок чистой материи, Фабиола крепко обмотала руку Веттия.
Потом она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. А он благодарно улыбнулся в ответ. Теперь между ними установилась незримая, но очень прочная связь.
— Подожди здесь немного. Мне понадобится время, чтобы незаметно вернуться обратно.
Веттий кивнул.
— Когда войдешь в дом, подними побольше шума, — наставляла его Фабиола. — Тогда я, несмотря на болезнь, выйду из комнаты и услышу, как ты будешь рассказывать Йовине о том, что случилось с бедняжкой Помпеей.