— Послушай, стрелок! Статья пятнадцатая закона «О милиции» в оружейке для кого вывешена? Для проверяющих?! С оружием работаешь, должен эту статью, как… Постой, как-как ты сказал?.. Ромка? Ты что, его знаешь?!
Елагин хмуро кивнул:
— Да. Паленов, кажется… Маринки моей… Бывший.
— Та-а-к… — вздохнул Кленов, выпрямляясь. — Приехали. Теперь точно отряду крышка.
— Почему? При чем здесь отряд?
— Да притом, что реформы на носу! Разогнать нас грозятся!.. А тут — такой повод… Ты хоть видел, в кого стреляешь?
— Да откуда? Темень плюс капюшон…
Кленов еще раз огляделся вокруг, посветил фонариком. Луч упал на валявшийся неподалеку большой кусок щебня. Командир аккуратно поднял его и положил рядом с ладонью трупа.
— Значит, так. Запоминай все, что скажу. Слово в слово.
* * *
Интересно, какой идиот сказал: «Все, что ни делается, — к лучшему»? Елагин эту поговорку терпеть не мог. Услышав ее, он сразу вспоминал окаменевшую от горя мать пятилетней девочки, чей изуродованный трупик нашли в кустах на берегу реки метрах в трехстах от дома. Женщина на минутку оставила дочку во дворе, в песочнице, а сама поднялась в квартиру за деньгами, чтобы идти потом вместе в магазин. Насильника так и не нашли…
Вот и попробовал бы тот мудрец сказать матери, что это, мол, к лучшему… А дети, что в бесланской школе погибли, — тоже к лучшему? А то, что сам Сергей сиротой стал, — тоже к лучшему? Кому, позвольте спросить, от этого всего лучше стало?!
Елагин сидел в углу дежурной части своего бывшего отдела, погруженный в невеселые размышления о проказах судьбы. Наверно, в кино это выглядело бы неправдоподобно: именно Ромка, а никто другой оказался на прицеле его автомата. Но на то оно и кино, там — свои законы. Не должно быть никаких совпадений. А в жизни, как ни печально, — возможно все. И даже больше.
Интересно, Марине уже сообщили? Сам он едва отошел от случившегося. Да и не рискнул бы так «порадовать». Как она отреагирует? Так же, как и остальные. Предсказуемо. Любимый воспользовался благоприятным моментом, чтобы избавиться от соперника. «Молодец. Только извини, Сережа, но жить с убийцей я не собираюсь».
А сейчас уж и не позвонить. Мобильник отобрали. Не то чтобы силой, но прибывший дежурный следователь на всякий случай изъял. Прямо там, на месте происшествия. Потом Сергея привезли в отдел и посадили в дежурку. Велели написать подробный рапорт и ждать, когда закончится осмотр.
Заглядывали мужики из отряда, подбадривали. До тех пор, пока Коля Жиленков не запер дверь на защелку:
— Извините, господа офицеры, но у меня указание — никого к Елагину не пускать.