Она вскинула в удивлении высокие дуги бровей.
— Почему ты так решил?
— Кто-то пустил гаденький слух, — объяснил он, — что Творец создавал тебя сперва для себя… но потом предназначил мне.
Она оживилась:
— Да? Не слышала. Очень интересно.
— А я слышал, — сказал он серьезно, — уже в трех селениях, куда заходил в странствиях. Этот слух запущен не случайно среди людей. Некто старается вбить клин между Создателем и человеком, понимая прекрасно, что человек на такое обидится.
Она повторила уже задумчиво:
— Интересно… Да, похоже. Многие из ангелов недовольны, что тебя не уничтожили, а только изгнали. Но повредить тебе напрямую страшатся, помня, что за науськивание Змея Люцифер потерял половину крыльев и с самого верхнего неба сброшен на нижнее к простым ангелам.
Он невесело усмехнулся.
— Вот видишь… Мы не оставлены ни вниманием ангелов, ни Создателя… Как ты сейчас?.. Слухи доходят разные…
Она на миг отвела взор, но пересилила себя и прямо посмотрела ему в лицо.
— Наверное, не все в них ложь. Я тоже, глядя на тебя, научилась задавать вопросы, а потом и вовсе перечить. Но у меня получается не так правильно, как у тебя. Ты вырастил целый народ, ты создал цивилизацию людей, в городах делают вообще невиданные вещи… а я запуталась в своих метаниях, желаниях и жажде нового. И наделала много нехорошего.
— Я тоже, — сказал он торопливо.
Она покачала головой.
— Нет.
— Да, — возразил он, — я делал многое неправильно.
— Самое меньшее, что я в последнее время делала, это воровала детей и пила их кровь.
— Ты просто чудовище, — едва выговорил он с отвращением. — Хищный и злобный зверь…
— Хуже, — возразила она с вызовом.
— Ни одно чудовище не придумает все те преступления, что может сделать человек! Чудовища — агнцы в сравнении с нами.
— Но у тебя даже из неправильного получалось потом правильное! Ты много раз сворачивал с дороги, но находил ее снова! Может быть, другую, но это была дорога… А я только забиралась в чащу все глубже. Ох, Адам, я раньше тебя презирала, а потом все чаще начинала завидовать.
Он в неловкости усмехнулся.
— Шутишь.
— Нет, Адам. Я все чаще о тебе думаю. Странно, в первые годы вообще о тебе не вспоминала, а теперь все чаще… У тебя хмурый вид. Что-то случилось?
Он кивнул.
— К несчастью.
— Что именно? — спросила она встревоженно.
Он попытался перевести разговор на другую тему, но Лилит всегда умела получать то, что хочет, и вскоре он рассказал все, как трое невымытых детей стали незримыми.
Она посерьезнела, пока он рассказывал, наконец в горьком удивлении покачала головой.
— Он так сделал? Поймал на слове… на маленькой лжи испуганной женщины! И так наказал…