Надежда брела, подобрав остатки рубашки, понимая, что еще немного, и опустится на колючий снег, и тогда метель укутает навеки, нашептывая, напевая свою злую колыбельную:
— Спи детка, спи, и пусть твои сны будут вечными…
Лес окончился внезапно — вот он был, и оборвался, окончившись широкой дорогой, что разрезала его, уходя в обе стороны. Ветер сносил снежинки, обнажив темный асфальт. Надежда остановилась, прижав руки к груди.
(Дорога!)
Вот только на ней не было ни одной машины, и ни одна пара огней не собиралась разрезать на куски снежную ночь, пронзая стрелой темное асфальтовое полотно.
В лесу что-то ухнуло, и Надежда помертвела.
Существо снова дало знать о себе. И если ушедшая осень и осталась в его сердце, то наступившая зима никоим образом не могла расстроить его планы. Оно опять догоняло, вот только на этот раз, Надежда отчетливо смогла рассмотреть, как осыпается снег с качающихся вершин сосен.
Надя выбежала из леса, и побежала по скользкому асфальту, удалясь от того места, где на заснеженной тропинке выделялись ее следы, обрываясь у еле различимой сплошной черты, что отделяла обочину от проезжей части дороги.
Она бежала, и шум сзади уплотнялся и нарастал, грозя настигнуть, словно огромный снежный ком, и закрутить, завертеть, закатать в белый кокон, из которого уже никогда не выбраться наружу. В нем присутствовал еле слышный звон и шелест, словно…
(Широкие шины оставляли причудливые отпечатки на тонком слое снега…)
Словно шины автомобиля пытались расстаться с надоевшей дорогой, и вздыхали от огорчения, когда им это не удавалось.
И тут же вспыхнули фары, в мгновение ока развеяли ночь, заставили отступить ее в лес, и затаиться там до поры до времени.
Надежда обернулась, оставшись стоять посреди дороги. Она расставила руки, и ее оголенные груди выпрыгнули из-под остатков ночнушки. Свет фар выхватил напряженно торчащие соски, скользнул ниже. Надя запоздало прикрылась, всматриваясь в слепящие огни. Мороз с новой силой ударил по плечам, спине, и, оседая в снег, тут же наметенный услужливой метелью — владычицей холодов, она услышала, как распахнулась дверь автомобиля, и почти сразу же чьи-то руки вцепились в нее, пытаясь оторвать от дороги.
(Это существо-страшило, детка, и оно, наконец, поймало тебя, приехало из далекой холодной страны, чтобы заключить в объятия, как старого доброго друга!)
Ее затащили в машину, вновь хлопнула дверь, взревел двигатель, и машина рванула с места. Как раз вовремя — существо выскочило из леса, и помчалось широкими прыжками, стремительно сокращая расстояние между ними. Острые когти блестели в свете луны, словно были стальными. Луна отражалась и в глазах существа, но оказалась передернута кровавой дымкой, как будто оно заранее предвидело итог встречи.