Словно почувствовал что-то такое, что непременно должен был почувствовать. Как охотничья собака дичь — что-то происходило здесь, в этом доме, и он каким-то образом был частью этого.
(Хей-хо, малыш! Время охоты пришло. А если даже и нет — все равно, не мешало бы проведать старых знакомых…)
Сергей встал из-за стола, прислушался. Ничего, только гудит пламя в форсунках, да потрескивают обои в зале. Интересно, а чем это занимается любимая женушка?
Не иначе нашла себе занятие по душе. Так может быть стоит проведать ее?
(Наверняка стоит, приятель. А ну-ка оторви свой зад от удобного кресла — тебе не придется далеко идти. Всего-то пару шагов по темному коридору!)
Что-то звало его покинуть гостеприимную комнату. Сергей подошел к шторам, прикоснулся к черной ткани, исшитой золотистым рисунком, и пошатнулся, как только его разум смог осознать увиденное.
Шторы расшиты золотом! Но, парень, ведь они были совсем не такими — обычная черная ткань, без затей, или нет?
Сергей обвел взглядом рисунок — золотые листья тянулись вверх от самого низа штор, украшенного все той же золотой бахромой. Они причудливо переплетались друг с другом, и, конечно же, были тут с самого начала, как только заботливая рука бабушки навесила новые шторы на стальную проволоку карниза. До того, как стать библиотекой, эта комната была просто частью огромного коридора. В углу стояла кадка с высокой раскидистой пальмой, а у стены любимое дедушкино кресло-качалка, в котором тот любил задремать после обеда. Много позже, кресло оказалось на чердаке, а у стен примостились огромные книжные шкафы, у окна поставили стол, и комната стала такой как сейчас. Дедушка не стал возводить стену, куда проще оказалось отделить шторами библиотеку от коридора, и пускай это не казалось изящным решением — толстая ткань все же глушила звуки, и можно было насладиться относительным покоем.
И, конечно же, эти шторы были теми самыми шторами, что провисели здесь, бог знает сколько лет. Ему просто… показалось. Память иногда выделывает фокусы и почище, подсовывая ложные воспоминания о неосуществившихся событиях.
Ладно, малыш, не будем отвлекаться от основного — того, что заставило вскочить из-за стола, и вслушиваться в звуки старого дома.
(Протяни руку, щелкни выключателем, и ты сам поразишься тем изменениям, что произойдут!)
Сергей выключил свет, оказавшись в темноте. Она не была абсолютной — пламя, бьющее из латунных форсунок обогревателя, отливало алым, разбрасываясь чуть зеленоватыми искрами, за окном серел мартовский вечер, и только чернота штор казалась всепоглощающей. Стоит развести их руками, и тьма тут же просочится в библиотеку, затечет в каждую щель, и навсегда останется здесь, найдя свое особое место.