(Да этот самолет просто куча хлама. Удивительно, что он до сих пор еще в воздухе!)
Сергей почувствовал, как волна злой тревоги прошлась по телу, заставляя цепенеть в испуге. Нервы натянулись, словно стальные тросы на барабане подъемного крана. Он сделал шаг, затем еще один — нога провалилась в пол. Проржавевший металл не выдерживал его веса.
— Полегче малыш — невесело подумал Сергей. — Еще немного и твои ноги окажутся в воздухе, вместо шасси!
Осторожно, стараясь не делать резких движений, он шел по проходу, пробираясь к пассажиру в шляпе. Приблизившись, Сергей встал как вкопанный — сидевшая в кресле мумия лишь отдаленно напоминала человека. Скрюченные конечности тянулись к Сергею, нос запал, ветхие клочки одежды спадали на глазах, обнажая истлевшую плоть.
С тихим шелестом мумия осела, шляпа упала на горстку праха, оставшись укоризненным воспоминанием о бывшем владельце. Сергей почувствовал, как ноги подкашиваются. Он сглотнул и двинулся дальше — в кабину пилотов, заранее догадываясь, что увидит там.
(Мумии — две гребаные мумии. Иссохшие останки капитана, в фирменной фуражке, а рядом такая же мумия второго пилота)
Ожидания обманули.
Кабина была пуста. На приборной панели тухли и зажигались вновь сотни лампочек. А далеко впереди, Сергей увидел огромное здание небоскреба. Оно стремительно приближалось, словно давно ожидало встречи, и теперь, наконец, было готово заключить в свои смертельные объятия кучу ржавого железа.
А еще он услышал тихий шепот, что прошел по салону:
— Бамс-тремс…
Сергей закричал — крик раздался слишком поздно. Железо и камень встретили друг друга в причудливой гармонии разрушения. Вспышка боли, в которой сгораешь без остатка, мгновенно, быстро, и кажется что все это пустяки, вот только почему крик вырывается из груди, и кто это тормошит его, больно вцепившись в плечо?
Остатки крика осели тусклой памятью в воспаленном сознании, переносясь из ночного кошмара в сонную явь спальни.
Мерное дыхание супруги. Тонкий шелест ветра за окном.
Осень. Сознание нехотя выползало из кошмара, привыкая к реальности.
Он провел рукой по простыне, разглаживая невидимые в темноте складки. Этот сон… — все, что случилось с ним, было неспроста. Сергей привык доверять своим снам — но что это могло означать?
Кое-что оказалось знакомым сразу — самолетик, всего лишь куча металлолома, что стоит неподалеку от центральной площади. Обрывки реальности смешались с мутной пеной, что так услужливо подбрасывало подсознание, чтобы окунуть не надолго в ночной кошмар.
Самолет стоял на трех бетонных опорах, его нос смотрел в небо, словно железный птах собирался навсегда оторваться от грешной земли. Проходя мимо, Сергей каждый раз задумывался о том, что может быть внутри. Нет, конечно, он понимал, даже если и найдется смельчак, вздумавший поживиться — все что обнаружит незадачливый воришка, так это грязь, скелеты кресел, торчащие провода и останки приборов. Но воображение рисовало причудливые картины. Например, Сережке представлялось, что останки экипажа и пассажиров навсегда замурованы в железном склепе, и люди, проходя мимо, даже не задумываются о том, что внутри.