Когда сад был обработан, а красная земля подготовлена, Луиза посадила виноград, огурцы, томаты «Зебра». Добавила куст желтых роз, дицентру великолепную, ирисы и несколько грядок латука. Установила трельяжи для перца и огненно-красной фасоли. Она не представляла, что работы будет так много. К вечеру она так уставала, что не было сил приготовить ужин. Намазывала холодную консервированную фасоль на ломоть хлеба или заваривала лапшу быстрого приготовления, запасы которой обнаружила в кладовке — мать, которая, пока Луиза жила дома, придавала огромное значение здоровой пище, после отъезда дочери в Кембридж питалась этой лапшой.
Между тем по городу распространился слух о том, что Луиза Партридж вернулась и разгуливает в москитной сетке. Кто-то думал, что она окончательно свихнулась, кто-то — что причиной ее поведения являются алкоголь или даже наркотики. Как-никак она пожила в Кембридже. Спорили не о том, попадет она в психушку или нет, а о том, как скоро она туда попадет.
Но если Луиза что и выпивала, так это бокал белого вина, лежа в ванне и отмокая от садовой грязи. Из всех порошков она позволяла себе таблетку успокоительного, чтобы легче засыпалось. У матери в аптечном шкафчике она нашла валиум. На полках стояли десятки пустых бутылочек. Не оставалось сомнений: пока Луиза училась в Рэдклиффе, мать не употребляла ничего, кроме лапши быстрого приготовления, сыра и снотворного. Это печальное открытие окончательно убедило Луизу в том, что она напрасно уезжала в Провинстаун, чтобы провести там лето с людьми, которые не были ей даже симпатичны, вместо того чтобы остаться дома и поработать с матерью в саду. Может, тогда Луизе удалось бы узнать ее.
Всю неделю беспрерывно лили дожди. Весенние дожди, когда капли стучат в окна, а по улицам бегут ручьи. Можно было надеяться, что мух смоет потоками дождя, но их количество только возросло. Луиза была раздражена так, что находилась на грани нервного срыва. Она снова пришла в хозяйственный магазин и нашла прибор, который, как говорилось в инструкции, отпугивает мух. Прибор стоил почти двести долларов, но Луизе было все равно. Несмотря на плащ из москитной сетки, вся кожа у нее была в красных следах от укусов.
— Брат сказал, что он никогда не был влюблен в вас, — сообщила Луизе Аллегра, которая получила повышение в должности и теперь значилась менеджером. — Он сказал, что я сильно ошибалась на этот счет.
— Вот и хорошо, тем более что я понятия не имею, кто ваш брат. — Когда Луиза чувствовала себя неуверенной или обиженной, ее равнодушие превращалось в надменность. Можно было подумать, что она считает себя лучше других просто потому, что живет в этом огромном, обветшалом доме. Но внезапный румянец, к которому так склонны рыжеволосые, выдал ее. Она была сильно взволнована. Ей вдруг вспомнился солнечный день. Она — ученица блэкуэлльской начальной школы. Сильный удар по голове. Джонни Мотт.