Эмили трудилась всю ночь. Земля в старом саду была действительно красной, и, когда Эмили завершила свой труд, она напоминала адское видение. Шерсть собаки была присыпана красной пылью, и та тоже походила на исчадие ада. Эмили взяла ведро, наполнила его водой из колодца, вымыла свои ноги и собачьи лапы. Подумала: интересно, поймал филин мышку или она благополучно добралась до своей норки? Еще подумала: интересно, догадались ли домашние, что она от них ушла, и начал ли брат поиски, обходя дом за домом? Интересно, понравится ли Чарльзу плод ее трудов, эта красота, которой он нигде больше не найдет, даже если объедет весь свет? «Дорогой Филин! — написала бы Эмили, если бы он мог разглядеть хоть слово. — Наверняка ты увидишь мой сад. Достаточно тебе сделать вдох, и ты все поймешь. Ты должен остаться».
Она спала так крепко, что не слышала, как он уехал. Она испачкалась в земле, и на простынях остались красноватые пятна. Когда она проснулась, собака сидела возле ее кровати. Чарльз оставил собаку ей в подарок. «Моя дорогая Мышь, климат Южной Америки не очень подходит для такого пса. Жестоко брать туда существо, которое к холодам приспособлено лучше, чем к жаре», — написал Чарльз в своей записке. Эмили подумала, что он прав. Влажная жара джунглей, которая не дает передышки, рыбы, которые острыми зубами впиваются в тело, черви, которые могут лишить человека зрения.
Эмили встала с кровати, подошла к окну. Ее брат разговаривал в саду с Оливией. Он разыскал сестру и хотел забрать ее домой. Эмили подумала: интересно, что бы она ответила, если бы Чарльз позвал ее с собой? Еще она подумала: интересно, задержался ли он хоть на минутку возле ее сада? Кто-нибудь другой решил бы, что ее сад белый, но Чарльз наверняка увидел все, как она задумала, когда трудилась ради него: алый поток, пунцовый шлейф, рассказ о том, что у нее внутри.
От Блэкуэлла, штат Массачусетс, в Гражданской войне участвовал Тридцать четвертый полк. И все способные передвигаться мужчины, включая внуков Тома Партриджа, одному четырнадцать, другому пятнадцать лет, были мобилизованы. Братья Старр тоже пошли на войну, и Джейкобсы с Хильдегардами, и все остальные. Перед отправкой состоялся парад, люди ликовали и говорили, что война закончится через шесть месяцев. После парада названный в честь прапрадедушки Констант Старр, красавец, в которого была влюблена половина женщин города, поцеловал свою жену, Мэтти, прямо перед молитвенным домом. Он целовал ее так долго, что другие женщины с завистью воображали, что бы они почувствовали в его объятиях.