Стенли крепко держал меня за руку, и его глаза осуждающе сузились.
— Вас ищет господин из Италии. Наверное, потому, что вы убили Исси. — Его пальцы крепко сомкнулись на рукаве моей куртки.
Я наклонился, чтобы посмотреть восьмилетнему парню в глаза.
— Стенли, Изабелла погибла в результате жуткого несчастного случая… — Договорить не удалось — чья-то ладонь легла мне на плечо.
— Мистер Уарнок?
Незнакомец неловко протянул руку, немало разочаровав близнецов, которые, видимо, ожидали, что меня немедленно арестуют. У мужчины был массивный подбородок и полные чувственные губы. Он был похож на стареющего сластолюбца. Я решил, что ему под шестьдесят. Его кожа отличалась нездоровой серостью и была покрыта сетью мелких морщин, словно он недавно пережил трагедию.
— Я профессор Энрико Сильвио, — сказал он с итальянским акцентом. — Был преподавателем вашей жены в Леди-Маргарет-Холл в Оксфорде.
Я закрыл окно, и доносившиеся с улицы звуки стальных барабанов и бас-гитары стали тише. Профессор Сильвио обводил глазами гостиную, словно хотел по обстановке и фотографиям восстановить историю моего брака. Почувствовав мой взгляд, он повернулся ко мне.
— Очень любезно с вашей стороны пригласить меня в дом. Извините, если напугал.
— Что вы, что вы, я же первый вам позвонил, — осторожно ответил я, боясь вторично совершить ту же ошибку, что с Хью Уоллингтоном, но лицо профессора показалось мне настолько честным, а сам он таким хилым, что я решил: нет никакой опасности в том, чтобы пригласить его в квартиру поговорить.
— И я пришел. — На его открытом лице промелькнуло выражение сдержанного удовольствия.
— К тому же если бы вы хотели ограбить и напасть на меня, то давно бы это сделали, — быстро добавил я.
— Напасть? С какой стати? У вас много врагов?
— Похоже, обзавелся в последнее время, — усмехнулся я. — Поэтому попытался скрыться. Простите, если обидел. Не знал, каковы ваши намерения. Сам я работаю в нефтянке. И мир Изабеллы мне незнаком. Незнаком и ставит в тупик.
— Могу себе представить, — вздохнул итальянец, и я снова заметил, как телесно слаб человек с бледной, высохшей кожей. — А я все гадал, за кого выйдет замуж Изабелла. — Он подошел к столику и взял в руки ее фотографию в рамке. — Думал, может, за художника или революционера левацкого толка, но уж только не за бизнесмена. Был уверен, что ей требовался подвижник. — Он поставил снимок на место.
— Видимо, вы хорошо ее знали.
Моя фраза, похоже, его взволновала, и он принялся расхаживать по комнате.
— Я умираю, мистер Уарнок. — Последовала короткая пауза, а затем Сильвио, словно решив исповедаться, продолжил: — Одно из преимуществ понимания собственной смертности в том, что начинаешь ценить скоротечность жизни. У меня не осталось времени на тонкости и нюансы. И я, как умирающий, обязан говорить прямо.