«Определённый риск» был связан исключительно с нападением, так называемых, мутантов. В какой бы части «города» я не находился, перед их появлением срабатывала сигнализация — громкая сирена или светильники, встроенные в стены, начинали загораться и гаснуть ярко-красным светом. «Город» состоял из нескольких уровней, на которых находились магазинчики, жилые помещения, театр, парк, казино, они сообщались между собой лифтами, похожими на батисферы. Когда я впервые вошёл в павильон, дух захватило от великолепия, раскинувшегося за огромными окнами — поднимающиеся со дна океана высокие башни. Все выглядело удивительно реалистичным, длинные ленты водорослей, ярко-оранжевые кораллы и стайки переливающихся серебром рыбок, быстро сновавших перед толстым стеклом. Я познакомился с некоторыми актёрами, в том числе с Владом Самариным, который изображал владельца бара, и по совместительству лидером повстанческой группировки, Алекса Робинсона.
— Ну ладно, — сказал я. — Пойду, меня редактор ждёт.
Это был условный знак окончания моей работы. Я вышел из бара, свернул к незаметной двери, за которой начинался коридор в служебное помещение, переоделся в гардеробной и пошёл искать Лифшица.
— А, Олег, уже закончили, — услышал я голос второго режиссёра. — Идемте, сейчас будет снимать сцену с Миланой.
У меня испортилось настроение. Я не знал, как вести себя с Миланой. Сделать вид, что ничего не знаю, принимать её знаки внимания, или сразу расставить все точки над i, выяснить отношения и разорвать эту связь навсегда? Я уговаривал себя до тех пор, пока Лифшиц вёл меня по коридору до студии. Но как только я оказался внутри, увидел Милану, все приготовленные заранее слова вылетели из головы, циничные откровения Верхоланцева перестали казаться ужасными. Милана улыбнулась, очаровав ямочками на нежных щёчках, тёплая волна залила душу, и я решил отложить неприятный разговор.
— Олег, как я рада видеть тебя! — воскликнула она, протягивая мне руки. — Нам с тобой предстоит очень тяжёлая работа, — добавила она, лукаво подмигнув.
— Кирпичи таскать? — предположил я, целуя ей пальчики.
— Да, что-то в этом роде. Эротическая сцена, — она махнула ручкой в сторону огромной кровати в стиле Людовика XIV, стоявшей у стены на тонком ковре с тусклым восточным орнаментом.
Я присвистнул от удивления, медленно подошёл ближе, обошёл вокруг. Такую мебель я видел только в музее — широкая кровать со спинками резного дерева, отделанного позолотой, и огромным живописным полотном в изголовье. Рядом суетились техники, проверяя камеру, освещение. Кирилл, поднимая длинные ноги, как цапля, медленно обходил комнату по периметру, осматривая закреплённые осветительные приборы. Мне стало неуютно, на глазах целой кучи людей мы будем изображать любовь?