— Можете представить — вся жители близлежащей деревеньки на него корячатся! — проговорила жеманно Эльвира, будто реально переживала за несчастных сельчан.
Я представил, что она за всю свою жизнь, не подняла ничего тяжелее ридикюля с побрякушками, и спокойно пояснил:
— Насколько я знаю, все довольны, потому что там работы вообще нет никакой. А тут, какой-никакой заработок.
Эльвира взглянула на меня с осуждением, будто я сморозил глупость. Вздёрнув носик, она демонстративно повернулась к спутнику. Я сжался в комок, когда Сильвестр объявил выступление Миланы. Она вышла к микрофону, улыбнулась и запела весёлую песенку, изящно двигаясь в такт. Когда она закончила, Эльвира ехидно проворчала:
— Старая кляча, не в состоянии открытое платье надеть, сиськи, небось, так обвисли, смотреть на не что, и морщины не знает, как скрыть. Неужели Вершок не в состоянии оплатить пластику дражайшей половине?
Мне безумно захотелось врезать по физиономии мерзкой бабе так, чтобы она свалилась под стол. С огромным трудом взяв себя в руки, я отчеканил:
— Я снимаюсь вместе с Миланой, выглядит она великолепно. Молодые девушки позавидовали бы ее прекрасной коже и бюсту, — добавил я, пристально глядя в лицо желчной собеседницы. — На съёмках произошёл несчастный случай, она сильно поранилась, поэтому в закрытом платье.
Эльвира смерила меня гневным взглядом, презрительно хмыкнув, она поджала пухлые, накаченные губки, и отвернулась.
— А вы, простите, кого играете? — поинтересовался спутник девицы, которого представили, как Альберта Сверчкова.
— Я заменил Григория Северцева, играю Франко Лампанелли, — ответил я.
— Правда? — недоверчиво протянул он, оглядев меня. — Ну и как вам работать с Верхоланцевым? — поинтересовался он. — Лютует, как Иван Грозный?
— Я этого не заметил, все идёт в рабочем порядке.
— А вы раньше где-то снимались? — спросил он.
— Нет, нигде не снимался, служу в драматическом театре. В Саратове.
— Интересно-интересно, и сразу главная роль? — язвительно проговорил он.
— У меня эпизодическая роль, главную играет Игорь Мельгунов.
— О, Игоречек! Лучший российский актёр, — желчно воскликнула она. — Я слышала, он и своего дружка притащил на съёмки. Правда?
— Меня такие вопросы не интересуют, — бросил я.
— Не интересует? Ещё бы, — пробурчала Эльвира, лицо источало нескрываемое презрение.
Официанты принесли следующее блюдо — трубочки из лосося с чёрной икрой, украшенные свежими огурцами и перцем. Все увлеклись едой, я вздрогнул, когда услышал знакомый голос:
— Олег, исполни что-нибудь.
Рядом стояла Милана, лукаво улыбаясь. Я отрицательно покачал головой, склонившись над тарелкой, мне было страшно опозориться перед гостями, с яркими представителями которых познакомился только что. Я ощутил, как запылало лицо — совершенно не стесняясь присутствия гостей и мужа, Милана опустила мне руки на плечи. Прошептав на ухо: «Олежек, не стесняйся», нежно прикоснулась губами к щеке. Подняв глаза, я заметил широко раскрытые глаза Эльвиры, в которых светилась зависть и раздражение. Она только что убедилась, что я не случайный гость на этой вечеринке. Я уверенно встал, отдёрнул пиджак, легко вспрыгнув на эстраду, сел за рояль. Я знал, что исполню. И пусть меня закидают тухлыми яйцами. Я поправил микрофон над роялем, и опустил руки на клавиатуру.