— Иди вниз! — закричал на нее отец, и Викки поняла, что никогда раньше не видела его столь озадаченным и взволнованным.
— Где же эта чертова джонка?
Но полумильное пространство море вокруг было пустынным — были только «Мандалай» и темный корабль, надвигавшийся на нее.
Викки ретировалась в салон и прижалась носом к иллюминатору. Рыбачье судно было большим, значительно длиннее, чем «Мандалай», раза в три больше по водоизмещению, с массивным носом. Оно могло быть в самом деле тем, на что было похоже, — одним из рыбачьих судов из Гонконга или Китая, занимавшихся промыслом в этих водах. У него был контур современного креветколовного судна с его низкой кормой или траулера с кормовым тралением, что делало его больше похожим на корабль из Гонконга, где танка и хакка вкладывали больше средств, чем каэнэровцы, в современное снаряжение.
Она услышала, как на палубе Пин сказал:
— Это не пираты, судно китайское. Может, из Фучжоу. Может, из Нинбо.
— Нинбо? — сказал отец с облегчением. — Может, старая джонка затонула? Да-а, скверно. Она была красавицей.
Через двадцать секунд рыбачье судно было уже настолько близко, что Викки могла заметить — его корпус сделан из стали, и что Пин был прав: на носу были видны пересекавшиеся неряшливые сварные швы — тяп-ляпная каэнэровская работа.
— Виктория, быстро надень надувной спасательный жилет!! — закричал отец в люк. — Выбирайся! Они будут нас таранить!
Дункан Макинтош резко вывернул штурвал, мощно развернув «Мандалай» правым бортом. Его попытка спасти Викки, которая пулей выбиралась из форлюка, натягивая спасательный жилет, была смертным приговором для Бэк До Пина. Матрос находился на корме, когда рыбачье судно врезалось в шхуну, и удар скинул его в воду, где его раздавило между стальным и фибергласовым корпусами.
Дункан, вцепившись в штурвал в отчаянной попытке устоять на ногах, видел, как Викки сначала ударилась головой о фок-мачту и ноги ее подломились. А когда рыбачье судно ударило «Мандалай» в бок, она повисла на леерах, как полотенце, повешенное на просушку, и опрокинулась в воду.
Инстинктивно, словно они все еще плыли, и внезапное возмущение потока ударило его яхту в конец бимса,[35] Дункан крутанул штурвал, чтобы поставить яхту против ветра и выровнять корабль. Это сработало и заставило рыбачье судно скользить по направлению к корме вдоль корпуса, и «Мандалай» повела себя отлично.
Но это была недолговечная победа, потому что рыбачье судно еще раз сотрясло ее корпус.
Вода хлынула внутрь. Дункан почувствовал, что палуба стала стремительно падать под ним, как скоростной лифт. А потом рыбачье судно пошло назад и, вернувшись по широкому кругу, врезалось в тонущую корму «Мандалая», погружая ее под воду и круша бакштаг. Дункана швырнуло через порог кокпита, и его задранная кверху голова увидела, как с неба падает грот-мачта. Он был по пояс в воде и не мог бежать. Она обрушилась ему на спину и плечи, вышибая из легких дыхание и придавливая к планширу. Ему показалось, что его разрубили пополам. Нижняя половина тела словно перестала существовать.