— Это какого же?
— Возвращайтесь к своим корням.
— Что ты имеешь в виду?
— Забудьте вы про все эти отели. Это обуза. Будьте тем, что есть Макфаркары. Станьте снова британской торговой компанией. Старые английские хонги поняли нечто, что коммунисты, мафия и триада понимали всегда: господство в узловых местах. Стойте там, где Восток встречается с Западом с протянутыми в обе стороны руками. Ищите заказы для Китая, вывозите товары. Вы знаете Азию. Используйте свои каналы. Одним словом, будьте снова торговцами.
— Ты думаешь, что мы должны послать к черту отели и землю?
Альфред улыбнулся ей натянутой улыбкой:
— Посмотри правде в лицо, Викки. Гуйло и гуйло никогда больше не создадут себе империй в Азии.
— Альфред, да ты свихнулся. Макфаркары — это нечто поважнее, чем просто торговцы.
— Вы начинали как друзья двух незнакомых друг с другом сторон. Вы знакомили их. Это неплохое место в интересное время.
— Мы больше, чем торговцы, — запротестовала она опять. — Мы завоевываем здесь себе место.
Прежде чем Викки смогла продолжить, позвонил ее секретарь.
— Наверное, звонит мой отец. Увидимся через три недели. Удачи тебе с твоими затеями.
— А как насчет возвращения эмигрантов?
— Мне это понравилось.
Викки медленно пошла к телефону.
Итак, Альфред Цин позволил себе легкую вольность — насчет вида из окна и строительства. Да, манеры его изменились. Казалось, он врастал в свой успех. Не то чтобы он был неуверен в себе в юности. Просто он перестал извиняться.
Викки была рада, что он наконец объявился. Ее личная жизнь была пресной, тощей прослойкой между увесистыми восемнадцатичасовыми рабочими днями в офисе Макфаркаров. Редкие свидания несли только разочарования. Так, например, после нескольких обедов с парнем, с которым она познакомилась в клубе, Викки увидела перед собой просто честолюбивого лондонца, искавшего женщину, которая родит ему детей, — он считал своим долгом осчастливить ими мир; и уж конечно, ему не помешало бы, если б дочь тайпана принесла в придачу изрядный гостинчик от Свирепого и Могущественного Макинтоша-Фаркара. Вообще охотники за деньгами, ловцы фортуны, реальные или воображаемые, были всегда проблемой для дочери тайпана в Гонконге, и по иронии судьбы друзья детства, только разведясь, были снова готовы к бою, и начинали опять с нее.
Инспектор Чип часто появлялся в их доме. Он как-то незаметно вписался в него после смерти Хьюго. Он незаметно старался воодушевить отца и даже стал посредником между ним и матерью, когда их брак стал давать трещину под двойной тяжестью смерти Хьюго и интрижки Дункана.