— Прости, старина. Я много сделал темных дел, и как меня только не называли. Но я не мерзавец. Сейчас это земля Маккалоу. И хоть я и не принадлежу к этому клану, но я должен подумать о семье. Я хочу тебе помочь, хотя бы в память о старых добрых деньках. Но не за счет своих родных.
Маклиш встал, примирительно похлопал Малькольма по плечу и вышел из кухни.
У Малькольма упало сердце. Если Маклиш не наведет их на след, они будут мыкаться, словно слепые щенята. Уйдут недели, если не месяцы на то, чтобы найти место, где Маккалоу прячет посла. А учитывая нынешнюю политическую ситуацию, остается очень мало шансов, что они найдут его живым.
— Я не могу это принять, — сказала Серена, поглаживая рукой платье, которое ей дала Уна. — Оно ваше.
— Ох. Последний раз я его надевала лет девятнадцать назад. До рождения детей. Моя талия никогда больше не будет такой тонкой. И сиськи не уменьшатся.
Серена покраснела.
— Но наверняка вы хотели оставить его своим дочерям.
— Единственная моя девочка умерла в два года, да упокоится она с миром. А семеро мальчишек вряд ли на него позарятся. Я надевала его на нашу с Ронаном свадьбу. Жалко просто порезать его на тряпки или пустить на что-то еще.
Серена разгладила полосатую бело-зеленую юбку. Хотя талия на платье была ниже, чем диктовала нынешняя мода, ей пришлось признать, что намного удобнее, когда шов сделан на талии, а не под грудью. И пышная юбка позволяет свободно двигаться. Белый блузон немного пожелтел, но все еще прекрасен. И хотя коричневый жакет был менее нарядным, чем любой из ее собственных, сидел он превосходно.
Серена посмотрела на отражение в оконном стекле. И едва себя узнала. Кто бы мог подумать, что эта женщина — искушенный завсегдатай балов и вечеринок, эталон моды, стиля и поведения в обществе? Она улыбнулась своему новому образу. Но внезапно Серене показалось, что только ее личного мнения на этот счет недостаточно.
— Не возражаете, если я покажусь Малькольму?
— Конечно, нет. А если ему не понравится, у меня есть чугунная сковородка, чтобы заставить его передумать.
Рука об руку они спустились вниз и нашли Малькольма у кухонного стола.
— Ну, как я выгляжу?
Малькольм обернулся и вскочил со стула. Оглядел ее с ног до головы. И улыбнулся так широко и радостно, что у Серены просто дух захватило.
— Вот моя девочка, — сказал он, раздуваясь от гордости.
Уна выступила вперед.
— Как картинка, правда?
— Да уж, это точно!
Серена прикусила губу, пытаясь скрыть улыбку. От его похвалы у нее закружилась голова. Она всегда одевалась с целью произвести впечатление, и сейчас оказалось, что в таком простом виде производимый эффект гораздо больше.