Он провел теплыми пальцами по ее лицу.
— Мне не нужна награда, Серена. Я просто не могу не любить тебя. Это так же естественно для меня, как дышать. Но все же есть что-то особенное, что ты можешь мне дать. Такое же ценное, как твоя невинность, но более значимое.
— Что же это?
Его пальцы нежно ласкали ее щеку.
— Твоя жизнь. Подари мне себя навсегда. Будь рядом со мной, рука в руке. В моей постели.
Она задумчиво улыбнулась ему. Ей так много хотелось ему сказать, так много пообещать. Но она знала, что этого будет недостаточна. Дела, а не слова, — вот что имело значение.
— Тебе подойдет моя постель?
На его мужественном лице появилась лукавая ухмылка.
— О да.
Он припал губами к ее губам. Теплыми, влажными, восхитительными. На них все еще чувствовался вкус сахара и бренди со свадебного торта.
Серена обвила руками его шею. Какой высокий и сильный мужчина. Она всегда чувствовала себя в безопасности, когда он шел позади нее, а сейчас чувствовала себя надежно защищенной в его объятиях. Его руки покоились на ее талии. Она сделала шаг назад, пока его бедра не коснулись края ее кровати с пологом. Опустившись на нее, Малькольм усадил Серену себе на колени.
Ее пальцы исчезли в черной гриве его волос, напоминавших неспокойное полночное море. Она ласкала взглядом его прекрасные черты, от чувственного рта до блестящих глаз. Ее пальцы порхали по его бакенбардам, спускавшимся до подбородка.
— Знаешь ли ты, как сильно я влюблена в твою красоту? — спросила она.
Он улыбнулся:
— Нет. Покажи мне.
И он жадно приник к ее губам — как она и ожидала.
— Мне нравится вот это… — Она наклонилась и поцеловала его закрытые глаза. — И вот это… — Она поцеловала ямочку на подбородке. — И это.
Она коснулась руками его лица и прижалась губами к его пухлым губам.
— А больше тебе ничего не нравится? Никакие другие части тела?
Она покраснела.
— Ну, может, одна-две. Но мне мешает одежда.
Он обнажил в улыбке свои белые зубы.
— Ну, тогда давай избавимся от нее.
Он отстегнул и снял через голову клетчатый плед, позволив ему упасть на пол. Потянулся к пуговицам на своем сюртуке, но Серена остановила его.
— Позволь мне, — сказала она.
Мужская одежда всегда притягивала ее. А Малькольм казался огромным подарком, который так и хотелось распаковать.
Она медленно расстегнула шесть серебряных пуговиц двубортного сюртука. Скользнула ладонями внутрь, скидывая пиджак Макаслана с его плеч. Позволила своим пальцам пробежаться по его массивным плечам, затем вниз, по рукам, наслаждаясь бугристостью мускулов сквозь ткань его черной льняной рубахи.