Руки Малькольма начали медленно исследовать ее бедра. Но Серена остановила его:
— Не сейчас, еще рано. Сперва я хочу увидеть тебя.
Образы из ее сна той ночью в лесу пронеслись у нее в голове, будоража воображение.
Широкие рукава черной рубашки делали его руки зрительно объемнее, но Малькольм не нуждался в подобных ухищрениях. Серена хорошо знала, какие у него по-настоящему мускулистые руки. Жилет, особенно эротичный предмет одежды, обтягивавший торс Малькольма очень туго, был теплым под ее пальцами, когда она расстегивала пуговицы на его груди.
Черный шелковый галстук придавал его лицу опасное, дразнящее выражение. Малькольм развязал искусно затянутый узел, и гладкая материя скользнула в руку Серены.
Его нетерпеливые пальцы начали теребить край ее корсажа. Серена шлепнула его по рукам.
— Я же сказала, подожди!
Он отдернул зудящие от удара ладони. Вздернув подбородок, игриво чмокнул ее в спину.
— Кошечка, спрячь свои коготки, или я задам тебе взбучку!
Серена прищурила глаза, наблюдая за вспышкой его притворного гнева. Она затянула галстук вокруг шеи Малькольма так, что он начал кашлять.
— Повелся с кошкой — не удивляйся царапинам.
Он повалился на кровать, увлекая ее за собой.
— Неужели ты уже сейчас хочешь стать вдовой? — Он ослабил галстук и стянул его с шеи. — Только прикоснись к нему, и я привяжу тебя к кровати.
Она коснулась губами его губ.
— О, если бы это позволило мне держаться подальше от тебя! Как бы не так!
Страстная решимость мелькнула в его взоре. Казалось, он из тех мужчин, которые ценят в женщинах дерзость. Без всяких усилий Малькольм перекатил Серену на спину и улегся сверху.
— О, Малькольм! О!..
Украшенный серебром спорран колол ее в бедро.
Он встал на колено.
— Прости, — рассмеялся он, отстегивая сумку и давая ей упасть на коврик на полу. — Не могу больше ждать.
Он опустил голову ей на грудь, целуя округлые выпуклости, видневшиеся под ее корсетом. Серена задрожала, когда его теплые губы коснулись прохладной кожи.
Малькольм опустил ладонь ей на грудь, взял ее в ладони. Надавил на сосок, и Серена выгнулась дугой. К возбуждению ума прибавилось возбуждение плоти.
Она хотела увидеть перед собой его грудь, не через рубашку, а обнаженную. Серена схватилась за заправленную за пояс его килта ткань и вытянула ее наружу. Подхватывая ее инициативу, Малькольм присел на колено и высвободил ткань сзади.
Несмотря на испещрявшие его торс шрамы, полуобнаженный Малькольм был великолепен. Кожа была туго натянута на его мускулистом теле. В долине меж его маленьких коричневых сосков курчавились редкие волосы, в центре живота выделялись кубики мускулов — но взгляд Серены остановился на черном кожаном ремне.