– Андрей Федорович! – в каюту без стука вошел Речан. – Волна начала ломаться!
– Мы выходим на мелководье?
– Еще нет, на малых глубинах вода сгладится и станет мутной.
– Что по данному поводу говорил Ульфор?
– Им откуда знать про набеги на здешние берега?
– Ты не спрашивал? Ну дела! Попрем наобум?
– У восточного берега отмелей нет, – уверенно ответил Речан, – я в Любеке спрашивал у знающих людей.
– Хорошо, если так, – вздохнул Норманн, – про острова у входа в реку тоже у купцов Ганзы разузнал?
– Где же еще? Эти острова прикрывают залив от северных ветров.
– Как думаешь, наши мурманы сумеют обернуться в две недели?
– А то! Они уже в Бергене, товар ходовой, не зря датчане на Крещение из Оденсе ушли.
– Крупы с мукой быстро распродадут, а вот как получится с горшками, я не знаю, – засомневался Норманн.
– Это же первый товар! – воскликнул Речан. – Как ты без горшка еду приготовишь?
В этом Речан, безусловно, оказался прав, в эти времена еду готовили только в глиняных горшках, которые ставили в печь и обкладывали горящими углями. Так готовили и супы, и каши, и овощи. Даже мясо тушили в горшочках, ибо до продовольственного изобилия было еще очень далеко и люди дорожили каждой капелькой жира. Мурманы с корабелами единодушно поздравили Норманна с удачным захватом трофеев. После короткого совещания решили временно разделиться. Норвежцы погнали добычу в Берген, договорившись встретиться в заливе Уош. По утверждению Речана, вход в реку прикрывало несколько удобных для тайной стоянки островов.
К вечеру четвертого дня увидели высокий холмистый берег. Сразу, словно по команде, притихло море. Прав оказался Речан, мелководье сглаживало высокие волны, о сильном ветре свидетельствовали только тугие паруса да мутная пена. Ночью, когда глубины уменьшились до трех метров, встали на якорь, а перед рассветом вместе с приливной волной вошли в реку.
– Это портовые склады? – указав на длинный ряд прибрежных сараев, спросил Норманн. – А где же причалы?
– Идем прямо к берегу и крепим швартовы за вкопанные крючья, – пояснил Речан.
– Уверен? Тебя в Любеке не разыграли? Тут был древний ромейский порт, возможно, место для кораблей находится выше по реке.
– Местные о ромеях давно забыли, а причалов в Бостоне никогда не имелось.
– Не может такого быть! – возразил Норманн. – Здесь перегружали медь и серебро еще до Рождества Христова.
– От Максима узнал? А куда везли, неужели прямиком в Рим?
– Нет, перевозили через залив в устье другой реки, а дальше через Лондон в Сену и к себе на полуостров.
– Как заведено в столице, все перепроверяли и перевешивали, – усмехнулся Речан.