покажется подходящей, то можно будет договориться о церемонии прямо на
следующий же день, на понедельник.
На одном такси я доехала от Пласа де Армас — центральные площади в
Перу предсказуемо именно так и называются : Пласа де Армас — до озера
Яринакоча; на другом такси по разбитой глиняной дороге, в клубящемся
облаке рыжей пыли прибыла в поселение Шипибо-Конибо. Местная
гвардия, охраняющая вход в общину и выход из нее, опустила цепь,
перекрывающую проезд, приняла плату за въезд от нашего водителя, и вот
мы уже на месте. Сразу же за вторым или третьим поворотом водитель
остановил машину, показал на большой дом справа и сказал:
- Как раз то, что Вам надо. Тут живет дон Луис. Он шаман.
Я вышла из такси и, повернув к дому шамана Луиса, сделала очередной шаг
навстречу неизведанному.
Однако встречу с неизведанным так вот сразу не состоялась, и пришлось ее
на время отложить по той простой причине, что дона Луиса дома не
оказалось. Дома были только его взрослые дети и внуки. Цель моего визита
никого не удивила, они, скорее, приняли ее как нечто должное.
В других условиях мне бы, наверное, предложили сесть, но стульев у них не
было, а был только гамак: в него меня и посадили. У гамака есть такая
интересная особенность, что как только в него присядешь, так непременно
хочется дальше и прилечь.
Пока я боролась с этим искушением, на террасу зашла настоящая индейская
женщина, очень пожилая и сухонькая, хрупкая и легкая, как ребенок.
Волосы черные, никакой седины, несмотря на ее преклонный возраст — в
Канаде его бы эвфемистически назвали третьим — коротко и ровно
подстриженная густая челка. Но самым удивительным в ее внешности были
глаза – они были цвета голубого неба, выбеленного тропической жарой.
Одета она была в классическую для советских школьных времен юбку и
блузку. Юбка была узкая и прямая, расшитая традиционным черным узором
по белому полю, где белое поле преобладало над черными зигзагами и
закруглениями узоров — и ее строгую двутонность оживляли вкрапления
вышивки из красных и зеленых нитей. Черная блузка была аскетично
застегнута впереди на все пуговицы, вплоть до самого подбородка, а
воротник и манжеты украшали пронзительные желтые оборки.
Примерно также были одеты и все другие женщины этого племени, которых
непременно встретишь на улицах и в магазинчиках Пукальпы, где они
продавали свои вышивки и разные этнографические поделки. Их одежда
напоминала некую утвержденную традицией униформу, где варьироваться
могли только детали, сам же шаблон никаким модификациям не подлежал.
К счастью, эта традиция предусматривала для блузок не только трагически-