Дракон вынул из пустоты небольшой сверток. Лайс ощупал его, прикидывая содержимое, и улыбнулся:
— Дописал все-таки.
— Дописал. Скомканно вышло, голова, сам понимаешь, другим забита. Но хотелось девочку порадовать.
— Конец хоть счастливый?
— Как положено, — усмехнулся Рошан. — Зло повержено, добро торжествует, все женятся и живут долго и счастливо.
— Нам бы так, — вздохнул Лайс. — Так что мы с Галчонком решим, разумно ли оставлять ее на Таре?
— Неразумно, — согласился дракон. — Но других вариантов нет. Гвейн прозрачно намекнул, что у Дивера имеется какой-то способ следить за переходами, и я не хотел бы, чтоб Галла мелькала в его поле зрения до тех пор, пока не войдет в полную силу. Обучение нужно заканчивать. Только поговори с ней серьезно, пусть будет осторожнее и не вздумает ничего скрывать ни от тебя, ни от меня. Но общаться из-за того же Дивера следует пореже. Договоримся так: если все в порядке, выходите на связь не чаще чем раз в месяц, а то и в два. А если что пойдет не так — сразу к вратам, и я вас вывожу. Хотя бы и сюда, на Пантэ. Понятно?
— Понятно. Записи все же почитай.
— Почитаю, — пообещал дракон. — А ты, пока время есть, обрисуй мне политическую ситуацию в Кармоле и в империи. Из Гвейна и слова не вытянешь, тот еще конспиратор!
С удовольствием выпив еще одну чашку кофе, Эн-Ферро рассказал дракону все, что сумел узнать о состоянии дел на Каэтаре, и поглядел на висящие на стене часы.
— Пора.
Когда уже шел к вратам, небрежным тоном поинтересовался у Хранителя:
— На Юули в последнее время не заглядывал?
— Нет. Не горю желанием встречаться с Кадмом.
Дракон выдержал паузу:
— А если сам решишь сходить, Лайс, иди. Только Галлу к этому делу не привлекай, через действующие врата иди, официально. Будет хоть какая-то гарантия, что Хранящий Кровь тебя не остановит.
Эн-Ферро хотел сказать, что никуда не собирается, но вместо этого кивнул.
Галла
Несмотря на то что Кармол расположен на севере материка, климат тут достаточно мягкий. Хребты Северных гор преграждают путь холодным ветрам, а теплое течение даже в морозную зиму не дает заливу замерзнуть. Видимо, по тем же причинам так уверенно и стремительно вступила в свои права весна. И кто знает, не ее ли вина в том, что случилось теперь со мной…
— Как ты удар парируешь? Ты ж все лезвие зазубрила уже, скоро править придется! На плоскость удар принимай, на плоскость! О чем ты вообще думаешь?
Знал бы ты, о чем. О том, что, когда ты сердишься, у тебя глаза сверкают зелеными молниями, о том, что вот уже как полчаса я хочу подойти и вынуть из твоих волос запутавшуюся в них сосновую иголочку, о том, что тебе безумно идет эта светлая рубашка с широким воротником…