Спустя час с небольшим, протолкнув коляску через стеклянный вход дворца чистоты, я обнаружила половину Читтертон-Феллс у стиральных автоматов, три из которых дурили головы домохозяйкам картонными табличками «Не работает». Близнецы возмутились, и мамочка из солидарности уже готова была покинуть благородное собрание, когда была остановлена — кем бы вы думали? — самим мистером Уолтером Фишером!
Публика в срочном порядке зашелестела газетами и утопила носы в чашках с кофе — речь, разумеется, не о тех счастливчиках, кто резвился возле гудящих агрегатов.
— Доброе утро, миссис Хаскелл. Наилучшие пожелания вам и вашему семейству. Заметил вас у входа и решил заглянуть. Можно вас на пару слов?
— Ценю дружеское расположение. — Я поспешно опустила глаза. Шерстяное одеяльце близнецов требовало немедленной заботы. Откуда-то взялись складки, и их не так-то просто оказалось разгладить…
Боже, как Рокси терпит этого человека? У Фишера был такой вид, словно его только что выудили из аквариума. Рыбий взгляд, прилипшие жаб… волосы и бледно-студенистое тело.
— Не в моих правилах поторапливать клиентов, миссис Хаскелл…
— Что?!
Деловитый звон чашечек о блюдца и скрип стульев: те, кто поближе, устраиваются поудобнее в предвкушении дармового шоу.
Мистер Фишер понизил голос:
— На собрании «Домашнего Очага» я уловил заинтересованность с вашей стороны… и особенно со стороны вашего супруга. Вы не передумали? Бюро Фишера почтет за честь взять на себя все необходимые формальности по организации ваших похорон.
— Послушайте, мистер Фишер… — Я вцепилась в ручку коляски. — Вы выбрали неподходящее время и место…
— Место ничем не хуже других, миссис Хаскелл, что же до времени, то думать о кончине никогда не рано. Одному лишь Всевышнему… — восковой палец указал вверх, — ведом тот миг, когда свеча нашей жизни угаснет. И не следует взваливать на плечи потомков тяготы, связанные с нашим достойным уходом.
Во мне все бурлило и пенилось, как во чреве стирального автомата. Еще минута — и сверкающие пузырьки повалят из носа и ушей на радость благоговейно внимающей публике.
— Откровенно говоря, мистер Фишер, мне плевать, что будет с моим телом после смерти. Не обижусь, даже если муж отправит его на удобрение.
— Вы шутите, миссис Хаскелл!
— Отнюдь.
Рыбьи глазки заморгали.
— Подумайте хотя бы о кремации!
— На досуге этим и займусь. — Все, что угодно, лишь бы он умолк.
Мистер Фишер неожиданно воодушевился, растоптав надежду на прощание:
— В таком случае вы будете приятно удивлены нововведением нашего бюро, которое сочетает бережливость кремации, — он промокнул мокрые губы траурно-черным носовым платком, — с великолепием традиционных похорон. Мы предлагаем на выбор два футляра — «Королевский» красного дерева и «Девственный» беленого дуба. На время церемонии тело в одном из этих футляров выставляется для прощания…