— Да, сэр Генри, боюсь, вы правы. Как усердно мы ни искали, мы не смогли найти и следа корабля, на борту которого мои неудачливые родственники и их спутники — да упокой Господь их души — покинули Порт-Рояль. Должно быть, они погибли в том ужасном шторме, что разразился почти сразу после их отплытия.
— Но какова была причина этого отъезда? — гневно вставил спутник сэра Генри. Он тоже отбросил шляпу, открыв неприметное, но гордое и своевольное лицо, и теперь, выйдя вперед, угрожающе склонился над сидящим горбуном. — Да, — повторил он. — Что вынудило их на такое отчаянное бегство? Что — или кто — виновен в их смерти?
— Секундочку, лорд Ларчвуд! — вмешался Морган, прежде чем Гидеон успел ответить. — Вы согласились, разве нет, оставить это дело мне.
Граф отошел, прикусив губу, а Гидеон поднял глаза на Моргана.
— Скажите мне, сэр Генри, — мягко сказал он, — вы последовали за мной сюда с такой осторожностью и секретностью, чтобы просто спросить меня о судьбе этих несчастных молодых людей? Если да, я позволю себе заметить, что подобные предосторожности вряд ли оправданы и даже немного абсурдны.
Валлиец пододвинул себе кресло и сел.
— Нет, милорд, это не так. Как вы можете предположить, мне нужен Сарн. Это лорд Ларчвуд хотел узнать правду о смерти его сына и, зная, что вы плывете на борту «Вампира», решил отправиться в плавание со мной. Но признаюсь, что и мне немного интересно. Возможно, вы слышали, что Криспин Барбикан мой друг.
Стоя чуть поодаль, капитан Сарн нервно облизнул губы. Взгляд, которым его одарил Морган, был никак не обнадеживающим, и ему показалось, что в последних словах таилась угроза. Гидеон, однако, сохранял невозмутимость.
— Я, разумеется, буду счастлив поделиться с его светлостью всей информацией, которой располагаю относительно этой трагедии, и сочувствую ему в этой горестной потере. Я тоже лишился дорогого мне человека.
Ларчвуд презрительно рассмеялся:
— Утрата, сэр, которая принесла вам титул маркиза. Ваше горе делает вам честь. — Его тон превратил слова в оскорбление, и Гидеон обратил на него задумчивый взгляд.
— Насколько я припоминаю, милорд, Маунтхит был вашим единственным сыном, и это горе, должно быть, и заставляет вас говорить столь ожесточенно, — ответил он с достоинством и тихо прибавил: — Леди Франсис должна была стать моей женой.
Он сыграл свою роль так хорошо, что Ларчвуд обманулся и пробормотал извинение. Гидеон великодушно принял его и продолжал:
— Вы поймете, милорд, что я владею лишь скудными сведениями. Я знаю, что леди Франсис и ее брат были увезены капитаном Барбиканом и что Маунтхит отправился с ними. Кроме того, всем известно, что этот корабль был не годен к выходу в море. В ту ночь разразился сильнейший шторм, и, — он вздохнул, — печальный вывод слишком очевиден.