— Сэр Генри Морган? — сказала она наполовину вопросительно, но ответа ждать не стала. — Сэр, молю вас о вашей защите для себя и моих друзей. Я Франсис Крейл.
Капитан Сарн выругался, сэр Генри ошеломленно смотрел на Франсис, а Гидеон сидел молча с непроницаемым выражением на лице. Граф поднялся и заговорил, едва сдерживаясь.
— Франсис Крейл? — повторил он. — Вы леди Франсис Крейл? — Он обернулся к Гидеону: — Сэр! Что здесь происходит? Где мой сын?
— Да, — вкрадчиво произнес Морган. — Скажите нам, милорд, как леди, предположительно погибшая в море, оказалась на борту этого корабля.
— Мадам, — обратился граф к Франсис, не давая Гидеону возможности ответить. — Я Ларчвуд. Где мой сын?
— Лорд Ларчвуд? — повторила она и поднесла руку ко лбу. — Как вы здесь оказались? Я думала… — Она остановилась и перевела недоуменный взгляд на Моргана.
Сэр Генри поднялся на ноги и, взяв ее за руку, галантно подвел ее к креслу рядом со своим.
— Расскажите нам, миледи, — ласково попросил он, вернувшись на свое место, — как вы оказались на борту этого судна и где ваши спутники?
— Они!.. — Франсис запнулась и тревожно взглянула на Гидеона. Почему он был так спокоен и совсем не удивлен ее неожиданным появлением? Она ожидала увидеть его испуганным, яростным, ищущим способа спасения.
Встретив ее взгляд, Гидеон заговорил в первый раз с тех пор, как она вошла в каюту.
— Расскажите им, моя дорогая, — мягко подтолкнул он ее. — Пусть они услышат из ваших уст, что сталось с вашим братом, Маунтхитом и капитаном Барбиканом.
Она по-прежнему колебалась, и Морган и граф обменялись озадаченными взглядами.
— Давайте скажите нам. Вам нечего бояться, — приободрил ее Ларчвуд.
— Они… они пленники на борту этого корабля, — пробормотала она, запинаясь. — Я тоже была пленницей, но Жан-Пьер выпустил меня и теперь лежит мертвый. Капитан Сарн убил его.
Гидеон обвел взглядом присутствующих и всплеснул руками с видом полной безнадежности.
— Видите, джентльмены? — сказал он тихо. — Вы все являетесь свидетелями того, что капитан Сарн не покидал этой комнаты с тех пор, как он вошел сюда вместе с нами. А потому судите сами о правдоподобии любой истории, которую расскажет вам эта несчастная леди.
— Боже мой! — воскликнул граф, пристально смотря на Франсис. — Что вы хотите сказать, сэр?
— Я думаю, милорд, — грустно ответил Гидеон, — что вы уже и сами догадались о трагическом секрете, который я надеялся сохранить. Леди Франсис сильно страдала — слишком сильно. К сожалению, она потеряла рассудок.
Чудовищная ложь была произнесена тоном смешанного горя и смирения, и Франсис взглянула на Гидеона с неприкрытым ужасом.