— Я?
— Да, вы. Скажу вам, мадемуазель, еще, что с самого начала меня занимал вопрос, совершено ли убийство и кража рубинов одним и тем же лицом. Долгое время я не был уверен…
— А теперь?
— Теперь я знаю.
Наступило молчание. Катарина подняла голову, глаза ее блестели.
— Я не так умна, как вы, месье Пуаро. Половину того, что вы мне рассказали, я просто не поняла. К своим собственным выводам я пришла совсем иным путем.
— Ну конечно, так всегда бывает, — спокойно согласился Пуаро. — Любое зеркало показывает истинную картину, но каждый человек видит ее по-своему.
— Мои выводы, может быть, абсурдны; может быть, они полностью отличаются от ваших, но…
— Да?
— Скажите, поможет вам вот это?
И она протянула ему вырезку из газеты. Он прочел, поднял глаза и серьезно кивнул.
— Да, мадемуазель. Как я вам говорил, каждый по-своему смотрит в зеркало, но отражаемая им истина — одна.
Катарина встала.
— Мне надо, идти, — сказала она. — Я едва успеваю на поезд. Месье Пуаро…
— Да, мадемуазель?
— Так больше продолжаться не может. Я… я этого просто не вынесу…
В голосе ее послышался надрыв.
Пуаро успокаивающе похлопал ее по руке.
— Мужайтесь, мадемуазель. Не теряйте духа. Конец уже близок.
— Месье Пуаро просил принять его, сэр.
— Черт бы его побрал! — воскликнул Ван Альдин.
Клайтон хранил сочувственное молчание.
Ван Альдин встал и сердито зашагал по комнате.
— Думаю, вы уже видели эти отвратительные публикации в сегодняшних газетах?
— Я едва пробежал их, сэр.
— Все еще продолжают мусолить это дело?
— Боюсь, что да, сэр…
Миллионер снова сел, облокотившись на стол.
— Если бы я мог только предполагать, — проворчал он. — Зачем только я попросил этого низкорослого бельгийца выяснить правду? Конечно, я думал о том, чтобы найти убийцу Рут…
— Вы хотите, чтобы ваш зять остался безнаказанным?
Ван Альдин вздохнул.
— Нет, конечно, но я хотел бы осуществить правосудие своими собственными руками.
— Не думаю, сэр, что это было бы разумным поступком.
— А, все равно… Вы уверены, что Пуаро так уж нужно меня видеть?
— Да, мистер Ван Альдин. Он очень просил о встрече с вами.
— Ну что ж. Тогда придется его принять. Передайте, что он может зайти, если пожелает, сегодня утром.
Бодрый и жизнерадостный Пуаро вошел в номер Ван Альдина. Он, казалось, не замечал некоторой холодности в поведении миллионера и долго болтал о разных пустяках. Он объяснил, что приехал в Лондон повидаться со своим врачом и назвал имя знаменитого хирурга.
— Нет, нет, это память pas la querre[71], а о тех днях, когда я служил в полиции, — пуля дерзкого апаша.