Паулина сердито прервала Ниниану:
— Лучше? Да бедняжка убежит от нас прочь со страху или затопит нас обеих слезами. Я люблю ее, как собственную дочь, но было бы преувеличением считать ее разумнее красивой бабочки.
Ниниана улыбнулась. Одержав победу, она взяла Диану под свою защиту.
— Помолчи, Паулина. Зато она вполне подходит для барона. Красива, послушна. Он без труда сумеет командовать ею. Не сможешь ли ты подогнать для меня одно из ее платьев?
— Я рискнула отложить для тебя два. Диана подобрала цвета, а я подогнала их по твоей фигуре и удлинила подолы.
Паулина гордилась своей предусмотрительностью. Из сундука она вынула полотняный сверток и развязала его. Ниниана и в костюме пажа оставалась женщиной. Увидев роскошное светло-зеленое платье, она вскрикнула от восторга. Шелк с матовым блеском ниспадал на пол. Узкий лиф с неглубоким вырезом украшали жемчужины кремового цвета. Жесткий стоячий воротник доходил до затылка, а длинные рукава заканчивались кружевными манжетами. Платье дополнял серебристо-зеленый шарф, который завязывался вокруг талии.
Ниниана не припоминала, чтобы ей когда-нибудь приходилось так красиво и модно одеваться. И в благополучные дни ее семья мало чем владела, кроме благородной фамилии. Одни такие жемчужины стоили бы Людовику де Камара годового дохода.
— Чудесно! Эта одежда даже меня превратит в привлекательную для его Высокопреосвященства особу, — прошептала Ниниана благоговейно.
Паулина наморщила лоб.
— Не спеши съесть компот прежде супа, барышня! Как сумеешь ты попасть на прием к кардиналу? Как выйдешь за ворота дворца, чтобы об этом не узнал барон?
Ниниана махнула рукой.
— Нет ничего легче. Во время прогулок по саду я увидела за конюшней калитку, ведущую в небольшой переулок. Там даже задвижки нет. Видимо, этим выходом пользуются конюхи, когда вечером идут в кабак. Через него я смогу незаметно покинуть дворец и вернуться в него. Если вдруг барон спросит, где я, скажи, что у меня разболелся живот и я лежу в постели.
— Когда ты думаешь предпринять это путешествие? — спросила Паулина.
План у Нинианы был готов.
— Завтра в полдень, когда барон, как обычно, уедет в город, а слуги будут обедать.
Старая служанка выразила свои опасения:
— Это безумие. Кардинал прикажет тебя арестовать.
Ниниана хотела казаться спокойной, хотя уверенности в успехе у нее вовсе не было.
— Ерунда! Разумеется, я не стану говорить ему, что я Камара. Можешь не сомневаться в моей способности сочинить трогательные истории. Например, о бедной, покинутой невесте, разыскивающей своего любимого.