Флёр не смела поднять свое побледневшее лицо. Чтобы ответить королеве, требовалось гораздо больше сил, чем те, которые она сейчас имела. Ради всего святого, что могло побудить королеву лично прибыть в этот монастырь? Сердце Флёр стучало так сильно, что его звук отдавался в ушах, словно удары молота по наковальне. Она судорожно прижала руки к груди, словно желая этим беспомощным жестом приглушить эти удары.
— Как мне доложили, ваше самочувствие нормализовалось, так что теперь мы можем начать распутывать всю эту неразбериху, которую вы в очередной раз затеяли. Понимаете ли вы, что вас следовало бы как следует выпороть розгами?
Эти упреки, хотя они и были произнесены грубовато-материнским тоном, оказались слишком несправедливыми, чтобы Флёр могла покорно их принять, особенно в ее взвинченном состоянии. Она подняла голову, выражая упрямый протест.
— Я не знаю за собой никакой вины, Ваше Величество, — непочтительно перебила она королеву. — Кажется, меня обвиняют в преступлении, которого я никогда не совершала. Точно так же не имеет ничего общего с этими делами и мой супруг…
— Ваш супруг! О, святые небеса! — Королева Катарина так же не могла сдерживаться, как и ее молодая фрейлина. — Этот брак, который сначала казался мне сказочно удачным, обернулся теперь целым политическим скандалом. Я не хочу говорить с вами об Иве де Сен-Тессе, вы меня поняли? Я хочу знать, как вы представляете себе свое будущее?
Именно таким вопросом неоднократно задавалась Флёр за прошедшие дни и часы, так и не находя ответа. Она была не в состоянии думать ни о чем, кроме того, где сейчас ее муж и какова угрожающая ему опасность. Она тщетно пыталась сдержать слезы, когда подняла умоляющий взгляд на королеву.
— У меня нет будущего без моего супруга, Ваше Величество! Скажите, что я должна сделать, чтобы спасти его, и я выполню это немедленно! Я прошу Вас о его жизни и свободе! Ведь это не его вина, что я нажила себе врага в лице герцогини де Валентинуа. Вы же знаете, что предъявляемые мне обвинения основаны на лжи и что эта дама представила фальсифицированные документы, чтобы раз и навсегда покончить со мной и моим супругом!
Трогательная красота бледного, удивительного своим совершенством лица, на котором огромные глаза мерцали подобно двум искрящимся изумрудам, смягчили сердце королевы в большей мере, чем она позволила себе это показать. Флёр де Сен-Тессе, графиня де Шартьер, не осознавала, как велика ее власть над людьми, которые ее окружают. Это делало ее еще опаснее, но и еще уязвимее.
Королева понимала, что в свое время недооценила недюжинную личность этой девушки. Флёр вовсе не была изящной игрушкой для украшения двора и легкомысленного порхания на его праздниках, подобно мотыльку, который не оставляет за собой никаких следов. Молодая графиня обладала силой и чистотой прозрачного драгоценного камня, искрящегося лишь собственным светом. Она была той развилкой, на которой расходились в разные стороны ложь и правда, лицемерие и порядочность. Флёр использовала все свои силы, чтобы защищать свою любовь, а не добиваться власти и влияния.