После обеда Балантайн послал слугу за Брэнди, чтобы поговорить с ним в библиотеке. Дворецкий принес портвейн и удалился, закрыв за собой дверь.
— Портвейн? — предложил Балантайн.
— Нет, спасибо… немного тяжеловато, — покачал головой Брэнди.
— Я понимаю твои склонности, — начал генерал. — Довольно естественно…
— Просто не люблю портвейн.
— Я не говорю о портвейне! — Парень специально притворяется дураком? — Я говорю о мисс… как ее зовут… о гувернантке из соседнего дома. Очаровательное созданьице…
— Она не созданьице! — сказал Брэнди. В его голосе прозвучала вспышка гнева. — Она женщина, такая же, как Кристина, или ваша мисс Эллисон, или кто-нибудь еще.
— Едва ли как Кристина, — холодно заметил Балантайн.
— Да, вы правы, — отрезал Брэнди. — Она не спит со слугами!
Генерал занес руку для удара. Оскорбление его покоробило. Затем он увидел спокойный взгляд Брэнди и опустил руку. Насмешка отражала правду, и он не желал ссориться с сыном. Они совершенно разные, и тем не менее он сильно любит Брэнди.
— Не нужно быть таким злым, — он понизил голос. — Я хотел сказать, что ты иногда влюбляешься там, где не следовало бы этого делать.
К его удивлению, Брэнди залился румянцем от смущения.
— Я прошу меня извинить, сэр, — тихо сказал он. — То, что я сказал, непристойно. Это потому, что я очень уважаю Джемайму. Совсем не так, как вы предположили. Подозреваю, точно также, как вы уважаете мисс Эллисон. И я бы не посмел оскорбить ни одну из них, делая предположения подобного сорта. — Он мрачно улыбнулся. — И каждый, кто попытается это сделать, получит здоровую оплеуху. Я определенно чувствую, что мисс Эллисон вполне способна влепить ее.
Балантайн помрачнел, сильно смущенный тем, как Брэнди воспринял его слова. Внутри у него был полный кавардак, но он сумел выдавить из себя улыбку.
— Думаю, это так, — согласился он. — Может быть, нам лучше обсудить что-нибудь еще.
Они переключились на разговор, который был не столь взрывоопасен. Вскоре появился слуга и объявил, что пришел сэр Роберт Карлтон. Брэнди, с необычным для него тактом, тут же встал, извинился и ушел.
Карлтон тоже отказался от портвейна. Он неловко топтался посреди комнаты. Его напрягшееся лицо выдавало человека в состоянии эмоционального стресса.
— Ужасные новости о бедняжке Доран, — сказал он, тяжело дыша. — Бедное создание, бедная женщина! Как подумаю, что она была там все это время, а мы не знали, ходили мимо по своим делам…
Балантайну эта мысль не приходила в голову, и теперь он был испуган. Такая близость жизни и смерти! Они проходили мимо с полнейшим безразличием, не замечая смерти другого человека. Неужели они так же постоянно проходят мимо друг друга? Инстинктивно он встретился с взглядом Карлтона. Что-то новое было в его взгляде, и он не мог определить, что именно.