Я усмехнулся: похоже на карты, словно шпионские.
Скоро Джил появится, и мы пойдем обедать…
Благословенное время, тишина, до весенних хлопот еще пара счастливых месяцев.
Скоро мы возвращаемся в Лондон, в другой мир, к родным. Но самое главное – теперь нам вновь предстоит «надеть» на себя светские обязанности знатного семейства, чему будут безмерно рады наши родственники.
Маман вообще считает, что графу не подобает рисковать жизнью на поле брани. Его занятия, по ее мнению, не должны выходить за рамки заботы об арендаторах, земле и, конечно, наследниках. Я усмехнулся и оглядел библиотеку… если бы…
Тут меня просто придавило мыслью: пока я думал о браке с любой другой девицей, то ощущал на себе будто удавку, а брак с Джил оказался избавлением… Избавлением от чего? Почему?
Сделав глоток виски, я поднялся с кресла и направился к часам, тикавшим на дальнем столике возле полок с книгами.
От чего спасением?! Она спасла меня от меня самого, бессознательно уничтожающего свою жизнь, ставшую бессмысленной после продажи офицерского патента. Смешно… Спасать свою жизнь от пуль и осколков шрапнели; вернуться живым и здоровым, чтобы устроить себе медленное самоубийство…
Вплоть до настоящего момента я был волен делать то, что мне нравится. Никто, кроме матушки, вслух не возражал против моего образа жизни. Но… Сейчас, нарушив все свои принципы, ограничив свою свободу и женившись, я был по-настоящему счастлив!
Джил
В обратную дорогу я надела теплые нижние юбки, плотное шерстяное платье, а поверх подбитый мехом спенсер. Мэри на всякий случай захватила для меня еще манто и сунула в руки муфту. Хорошо, что английские зимы не очень суровые. Но даже здесь долго на холоде не просидишь – февраль! А помнится, мне даже в ноябре путешествовать было холодно.
Как только мы прибыли в Лондон, нас тут же засыпали приглашениями на приемы и балы.
Так как это делается заранее, будет время подготовиться и съездить к мадам Вернон за новыми нарядами. Но мне сейчас больше всего хочется к бабушке!
Так что в самое первое утро по приезде я умчалась к ней, оставив Артура в одиночестве разбираться с накопившимися делами.
– Бабушка! – Я ворвалась в дом с потоками холодного воздуха, совсем позабыв о приличиях.
Для начала расцеловала Рольфа, потом всех остальных, кого встретила по дороге к столовой. Бабушка была там. Обнявшись с ней, вспомнила, что все еще одета. Передавая спенсер и меховую муфту обрадованной Бетти, произнесла:
– Как вы?! Как я скучала! Бабушка, хорошо ты с трубочистами придумала!
– Я знала, что ты меня поддержишь. Дорогая, садись, рассказывай, как вы живете… Здоровы?