— Привет, Дженни, все хорошо? Замечательно. У Фантома есть еда? О, чудесно, это его любимые косточки. Я боялась, что он будет тосковать. Пожалуйста, позови его.
Марсель и Джексон, постучавшись в номер брата, обнаружили, что дверь открыта.
— Какая честь, — съязвил Дариус.
— Не для тебя, а для нее, — сообщил Джексон. — Мы не упустим шанс появиться вместе с чудесной женщиной. Это ее номер? Хорошо.
Все трое подняли руки, чтобы постучать, но услышали ее голос:
— О, милый, ты тоскуешь по мне? Я так соскучилась. Я скоро вернусь. Я люблю тебя больше всего на свете.
Джексон и Марсель переглянулись.
— Любовь втроем? — спросил пораженный Марсель? — Ты согласился?
— Никогда в жизни, — отрезал Дариус. — Это для таких темных личностей, как вы.
— Но она только что сказала, что любит кого-то больше всего на свете.
— Она говорила с собакой, — усмехнулся Дариус. — Харриет часто так делает. Она оставила пса с соседкой и уже не раз звонила им.
Джексон предположил:
— Наверное, он с ней с самого детства.
— Нет, Фантом принадлежал ее мужу, который умер год назад.
— А! — На Марселя снизошло озарение. — Тогда, может, это мужа она любит больше всего на свете?
— Мы идем или нет? — перебил его Дариус и постучал. — Харриет, ты готова?
— Иду! — Она распахнула дверь и остановилась, наслаждаясь восхищенным взглядом мужчин.
Марсель и Джексон тотчас протянули ей свои руки, но Дариус был строг.
— Вы, оба, назад, — распорядился он, беря Харриет под руку. — Она моя.
Харриет уловила нотки гордости в его голосе. Она позволила себе поверить в это.
Они спустились вниз. Это была светская свадьба, но украшение зала имитировало великолепие церкви. Везде были цветы, стулья стояли рядами, а у стены разместился хор.
Кен поглядывал на дверь.
Наконец Мэри вышла и медленно направилась к нему. На ней было великолепное длинное платье из шелка цвета шафрана, а голову украшала бриллиантовая диадема. За Мэри шли Фрэнки и Марк.
Интересно, что сейчас чувствует Дариус? Его бывшая жена выходит замуж, и его дети станут частью другой семьи.
На Фрэнки было платье подружки невесты с оборками, а Марк был одет в костюм пажа, тоже с оборками. «Наверное, мальчику ненавистно это», — подумала Харриет.
Будто подтверждая ее догадку, Марк взглянул на нее, скорчив гримасу беспомощного смирения. Всем видом она выразила ему сочувствие.
— Бедный Марк, — прошептала Харриет.
Процессия двигалась медленно. Дариус успел положить руку сыну на плечо и проговорить:
— Парень, держись.
Мальчик с благодарностью взглянул на отца.
Наконец невеста взяла жениха за руку и пылко сказала: