— Твой отец очень болен. Должно пройти не меньше часа, прежде чем свершится исцеление.
Зейна это не убедило. Мистер Эзертон взглянул на него:
— Возвращайся на свое место, сын мой. Болезнь твоего отца исцелена. Обещаю тебе именем Иисуса.
Зейн в нерешительности вернулся на свою скамью. Взял отца за руку. Вены выступали на ней еще сильнее, чем прежде. Тэд походил на привидение. У Зейна на глазах выступили слезы. Если бы Лили была рядом, это придало бы ему сил.
Шли дни, ритуал исцеления повторялся, а отец все не выздоравливал. Несмотря на это, Ханна не переставала верить преподобному Майклу Эзертону. А Зейн перестал. В тот самый день, когда узнал, что происходит у него за спиной.
— Мама, сколько? — потребовал он, стоя рядом с ней на пороге бунгало.
Ханна поджала губы и не ответила.
— Сколько денег ты отдала этому человеку? — От гнева сердце так стучало в груди, что, казалось, вот-вот вырвется наружу.
— Пятьсот…
— Ты отдала ему пятьсот долларов? Мы не можем уплатить дома по счетам, а ты это сделала? Ты что, сошла с ума? — Чтобы не ударить ее, Зейну пришлось отойти подальше. И это его мать?.. Такая дура? — Неужели ты не видишь? Он же негодяй, а не Божий человек!
— Да! Я знаю! — Ханна разрыдалась.
— Мама, Бог не исцелит отца. Он хочет забрать его у нас. Отпусти его.
— Не-ет! — завыла она. — Я не дам ему умереть!
— Но это от тебя не зависит. Не бери на себя роль Господа. Это безумие. Ты не права.
Она закрыла лицо руками, и все ее тело содрогнулось от рыданий. Подойдя ближе, Зейн обнял мать.
— Нам надо ехать домой, мама. Я не хочу, чтобы папа умер в чужом краю. Я хочу, чтобы он умер в Техасе. Поедем домой.
Ханна ничего не могла ответить, она слишком сильно плакала. Зейн отвел ее в бунгало. Собрав вещи, они тем же вечером уехали.
Солнце уже почти село, когда они добрались до Бандеры, и Зейн перенес отца в дом, в его комнату. Потом помог матери лечь и оставил ее. Ханна тут же заснула.
Зейн вернулся в отцовскую комнату и опустился на колени у кровати.
— Спасибо, сынок, — сказал Тэд, взяв его за руку.
— Мне хотелось, чтобы ты вернулся домой, папа.
— Я… я тоже хотел этого.
Несколько часов спустя Тэд Макалистер скончался во сне.
Во время похорон и потом в церкви Лили все время держала Зейна за руку. Он изо всех сил старался сдержать свое горе, пытаясь побороть чувство досады и ощущение несправедливости жизни, которое испытывает человек, сталкиваясь лицом к лицу со смертью. Каждый раз, когда он сдерживал подступавшие слезы, Лили замечала, что у него учащается пульс.
Она обратила внимание на то, как Зейн опекал свою мать, стараясь предупредить всякое ее желание, словно она была его ребенком, а не наоборот. Когда она прилегла на несколько минут до прихода родственников и друзей, он принес ей чай в комнату. И хотя Зейн все еще вспыхивал каждый раз, когда слышал ее рассказы о мексиканском целителе, Лили видела, насколько все его поведение проникнуто заботой о матери. Если в разговоре с гостями ее религиозное рвение заходило слишком далеко, Зейн вмешивался в беседу и старался сменить тему, чтобы она не оказалась в неловком положении.