«Неужели он считает, что лучше заниматься любовью где-нибудь в гостинице для свиданий?» — думала она, надеясь, что в конце концов Зейн даст себе волю и они вместе поплывут в потоке любви.
— У нас впереди еще целая жизнь, Зейн, — вместо этого произнесла она.
— Да, Лили, целая жизнь, — улыбнулся он в ответ, веря всем сердцем, что сумеет сделать их первую ночь незабываемой и что никто не сможет их разлучить. Ни теперь, ни потом…
К концу первых двух недель Эванджелина убедилась, что все: хозяева, гости и воспитатели — знают о ее недовольстве здешними условиями. За ней не без основания закрепилось прозвище «Богатая стерва».
Лили показывала Ким, Эми и Сэнди, как надо упаковывать рюкзак, если собираешься в длительный поход, когда скучающая Эванджелина, которая лежала наверху на своей постели, бросила на дощатый пол номер «Семнадцати». Звук упавшего журнала, походивший на громкий шлепок, заставил Лили вздрогнуть. Эванджелина расхохоталась. Лили взглянула на нее.
— Почему бы тебе не научить их чему-нибудь стоящему? — спросила Эванджелина. — Завтра нам уезжать, и весь год нас меньше всего будет волновать, как выжить в лесу.
На этот раз раздражение одержало верх над доброжелательностью, и Лили сказала:
— Думаю, что тебе стоит обратить внимание на то, что мы делаем. Это пригодится тебе больше, чем кому бы то ни было. — В ее голосе слышался вызов.
Эванджелина бросила на нее недоуменный взгляд:
— Это почему же?
— Потому, что твой отец завтра не приедет. Ты остаешься здесь, — победоносно произнесла Лили.
Ни один мускул в лице Эванджелины не дрогнул. Оно казалось высеченным из камня. В глазах не было ни тени злости, а в голосе — ни нотки расстройства.
— Знаю, — небрежно соврала она, откидывая набок длинные волосы цвета меда и глядя сверху на Лили, как архангел с неба. Она решила ни за что не выдавать себя. — Просто я не хотела, чтобы другие чувствовали себя неловко из-за того, что их родителям не по карману оставить их на вторую смену.
Самообладание этой девочки поразило Лили. Никогда она не сталкивалась с таким безупречным самоконтролем.
Ким запихнула в рюкзак электрический фонарь и обернулась к Эванджелине:
— Ты просто дерьмо! И мне не стыдно говорить это в присутствии воспитательницы. Я знаю, что не полагается так выражаться, но вы должны простеть меня, мисс Митчелл. — Она снова взглянула на Эванджелину. — Все вешала нам лапшу на уши про то, какой у тебя замечательный папочка. Обращается с тобой как с принцессой. Так вот, знаешь? Может, ты с ним и правда очень счастлива, но я бы ни за что не променяла своего отца даже на все бриллианты «Тиффани». Пусть он не такой богатый, как твой, но он по крайней мере хочет, чтобы я скорее вернулась домой, и мама тоже. Он не старается спихнуть меня чужим людям! — Ким оттолкнула рюкзак в сторону и вылетела из комнаты, хлопнув дверью.