— А дом где? — Я тоже постаралась звучать шутливо. — Не в Америке хоть?
— Вообще-то, — заявил вдруг Кирилл, — мне с тобой разговаривать нельзя...
— Да ну? — не поверила я. — Что за глупости?
— Глупости или нет, меня это не касается. Хошь — сама с собой разговаривай, хошь — с креслом, а мне, блин, некогда, я пошел... Ты доела?
— Чем это ты так занят? — не удержалась я от сарказма, рассердившись на полное отсутствие контакта. — Листья налетели, метла простаивает?
Кирилл прищурился:
— Так ты доела или нет?
— Нет! — твердо заявила я. — И совершенно не понимаю, почему ты так себя ведешь! Что я такого сказала, объясни, пожалуйста? Что ты врешь, разговаривать ему нельзя! Ты что, шпион, что ли? Разводит тут какие-то дурацкие тайны, строит из себя!
Я очень старалась, и звучало вроде неплохо, но не прошло. Все, что теперь его интересовало, было лишь: закончила я есть или нет. Так он и спросил еще раз пять, хотя сам не слепой и видел, что все съела. Интересно, это он так запуган или такой исполнительный? Ну как же узнать, где я? Несмотря на то, что условия содержания явно улучшились, дальнейшая судьба меня тревожила.
Ладно, мы пойдем другим путем... Задев ненароком коленкой за ножку столика, я чуть слышно ойкнула и отодвинулась. Атласная пола халата скользнула по ноге, но я этого не заметила, потому что была слишком грустна и расстроена. Чуть подняв лицо, чтобы видеть Кирилла, я тихонько вздохнула, шея у меня не то чтобы лебединая, но, если расстараться, выглядит весьма недурно. Сейчас я снова в этом убедилась. И ведь всем известно, что долго сидеть на кровати неудобно, спина затекает, я немного подалась вперед, потянулась, разведя руки. А халат, он не такой, чтобы очень широкий, фасон не слишком удачный, возьми да и распахнись чуть-чуть, ненадолго, на пару секунд. Когда после этой небольшой разминки я снова взглянула в глаза Кирилла, интереса в них было уже гораздо больше. Он даже несколько расслабился и заалел. Проделав еще пару размягчающих мужчину трюков, я поняла, что артподготовка прошла удачно и пора переходить в наступление.
Отодвинув ножкой столик, я поднялась и, развернувшись, случайно наткнулась на стоящего Кирилла грудью. Я покраснела и качнулась, потому что неудобно стояла, и едва не упала, успев буркнуть: «Извини!» Парень, как истинный джентльмен, бросился мне на помощь и, подхватив рукой за талию, спас от неминуемого страшного падения. Последствия могли быть ужасны, поэтому я сразу прониклась к герою чувством горячей благодарности и заулыбалась ему нежно и немного смущенно. Выпускать меня из рук он особенно не спешил, но у меня свои принципы, я не бросаюсь на шею каждому встречному, будь он хоть трижды Герой Советского Союза. Только я набрала в грудь воздуха, чтобы продолжить обработку объекта, как дверь вдруг распахнулась и на пороге появился, чтоб ему пусто было, Расул. Ах, эти двери, любят они пугать людей! Мы с Кириллом дружно вздрогнули, причем мой герой струхнул гораздо сильнее меня, что выразилось в полном расслаблении мышц, после чего я, не удержавшись, с грохотом упала на пол.